Мне не снились сны. Я бы даже сказала, что никогда не снились... Если бы не тот единственный, который я помнила очень хорошо. Это был странный сон. В нем я появлялась на свет. Каким-то неведомым образом я с самого начала знала, что происходит: с того момента, когда темнота окутывала и кружила-кружила меня в неведомом вихре. Голову сдавливало, как тисками. Казалось, что сейчас она разорвется на миллионы мелких осколков. Взорвется. И тут возникала невозможно  яркая вспышка. Взрыв? Нет, это был всего лишь искусственный свет. Ослепленная, я ничего вокруг не различала. Голова, казалось, звенела от света.

 

– Так сколько записать-то? – слышала я сквозь свет.

 

– Пиши: «Сто», – отвечал мужской голос.

 

Я была уверена, что это произнес он, мой отец. Он сказал что-то еще, но я то ли не поняла, то ли не расслышала. Через мгновение мои глаза привыкли к свету, и я впервые увидела его лицо. Он смотрел на меня и улыбался...

 

Сон был таким реалистичным! Можно было бы подумать, что я действительно помнила, как появилась на свет... Если бы только не было этого диалога. Не могла же я, едва родившись, понимать речь!  Да и какое отношение  число сто может иметь к моему рождению? Чепуха какая-то! Но все равно это число стало моим любимым. Я находила на небе сто звезд, запоминала названия ста динозавров, решала сто задач по занимательной математике.

 

Может быть, поэтому привлекла когда-то мое внимание книга «Сто вопросов о роботах», которую дал мне почитать отец. Будучи ученым в области робототехники, он мог разговаривать о роботах часами. Благодаря «Ста вопросам» я погрузилась в эту науку еще в школе. Позже, в университете, мои интересы сместились с технических аспектов создания роботов на проблемы, связанные с сосуществованием с ними. Меня занимал вопрос: не создает ли человечество конфликт, внедряя роботов в повседневную жизнь?

 

Однажды я услышала по телевизору, что вот уже в течение нескольких лет в рамках беспрецедентного эксперимента среди нас проживают сто неотличимых от человека андроидов. Эта информация подтолкнула меня к серьезному исследованию. Результатом его была статья «Сто рисков, связанных с использованием роботов». Я отправила работу в университетский научный журнал, и ее сразу же опубликовали.

 

Это была моя самая первая публикация. Поэтому оказалось совершенно неожиданным, что статья вызвала огромный резонанс. Ее начали цитировать в серьезных и популярных изданиях, обсуждать на форумах и даже на ток-шоу. Все вокруг поздравляли меня с успехом, только отцу возникшая шумиха совсем не нравилась. Это понятно. Если в результате проводимых дискуссий правительство решит сократить размеры инвестиций в робототехнику, отец может оказаться без работы. Я это понимала и чувствовала себя виноватой. Нельзя сказать, что я об этом совсем не подумала прежде, чем отправить статью в журнал. Я подумала. Но истина была дороже!

 

То, чего опасался отец, однажды произошло. Конгресс все-таки запретил создание роботов,  неотличимых от человека. Президент объявил, что все экспериментальные андроиды должны быть доставлены в ближайшие отделения полиции в течение суток. Услышав обращение главы государства по телевизору, отец побелел от негодования. Он упоминал раньше, что в его лаборатории такой робот был. А значит, его исследования прерываются. Я не знала, как его утешить и просто молчала. Он тоже ровным счетом ничего не говорил. Но, допив утренний кофе, скомандовал:

 

– Одевайся. Мне необходима твоя помощь.

 

Долго уговаривать меня не пришлось: я только рада была оказаться полезной. Наверное, мы ехали забирать того самого человекоподобного андроида! Но где именно он находится – этого я не знала. Мы ехали по скоростному шоссе на юг. Долго ехали. Отец ничего не говорил, а я не спрашивала. Не произнесла я ни слова даже тогда, когда увидела указатель: «Последний съезд перед границей США». Туда отец и свернул. Вскоре наша машина остановилась перед металлической вертушкой.

 

 – Я бы пересек границу на машине, –  сказал он. – Но это будет подозрительно и займет больше времени. Поэтому слушай внимательно и запоминай, что тебе предстоит.

 

Я ровным счетом ничего не понимала, и возмущение начинало расти во мне.

 

– А вдруг я не захочу ничего делать, чтобы выгораживать твоего робота? – взорвалась я.

 

– Моника, – вздохнул он, – мне очень жаль, но мой робот – это ты.

 

– Это шутка? – произнесла я.

 

– Нет, дорогая моя девочка, это чистая правда. И мне очень жаль, что у меня не было времени, чтобы подготовить тебя к этому известию.

 

– А мама?! У меня же была мама!

 

– Мама... – вздохнул он. – Да я ее выдумал! У тебя никогда не было матери.

 

– А многочисленные фотографии?

 

– Это одна забытая актриса. Я взял старые черно-белые фотографии, обработал их с помощью современных графических средств и «слепил» из них тот образ, который ты называешь «мама».

 

– Но я же помню ее! – сказала я.

 

– Моника, – вздохнул он, – но ведь ты сама знаешь, как это делается. Это всего лишь твоя искусственная память.

 

– Но я живая! –  возмутилась я. –  Я ем, пью, дышу воздухом!

 

– Ничего удивительного, девочка, ведь ты – робот нового поколения. Ты –биоробот!

 

Я молчала...

 

– Граница в направлении Мексики не охраняется, – продолжил он, – все силы брошены на проверку прибывающих в США. По ту сторону шоссе стоит огромная очередь, а здесь пусто. С этой двери-вертушки начинается нейтральная территория. Ты должна пройти ее насквозь и выйти в такую же дверь с той стороны. И ты будешь в безопасности.

 

– А дальше что? – спросила я.

 

– За границей – город Тихуана[1], – сказал он.

 

– Я знаю, – кивнула я.

 

Он протянул мне небольшую сумочку.

 

– Здесь документы и немного наличных денег. На первое время тебе хватит. Найдешь квартиру, устроишься на любую работу и будешь ждать. Рано или поздно я тебя найду. Но ты мне не звони и не пиши.

 

Взяв сумку, я вышла из машины и подошла к вертушке. Толкнув ее, шагнула внутрь и, оказавшись по другую сторону решетки, посмотрела назад. Отец стоял у машины. Глаза его подозрительно блестели, но он улыбался. Я повернулась в направлении границы и начала считать шаги. Я всегда что-то считаю, когда у меня недостаточно данных для анализа текущего положения. Ровно через сто шагов я толкнула вторую вертушку и вышла в другую страну...

 

...На следующее утро я сидела с чашкой кофе в ресторанчике отеля. На стене висел огромный телевизор. Шла программа новостей.

 

– В США проходит беспрецедентная акция по уничтожению человекоподобных роботов, –  говорил по-испански диктор. – Умышленное невозвращение робота считается уголовным преступлением. Даже если это произошло не по вине людей, а случайно, ответственное лицо обязано уплатить государственной казне полную стоимость андроида. А это, скажу я вам, должны быть просто  астрономические суммы! Итак, 99 роботов уже доставлены в разные отделения полиции. Остался только один. Где он? Этот вопрос был задан его создателю, профессору Хакамоте.

 

На экране появился отец. Я смотрела, не отрываясь. Невысокая девушка, привстав на носочки, закрепляла на его голове датчики. Я знала, что это значит. Это детектор лжи. Как же он справится?

 

– Когда вы в последний раз видели созданного вами биоробота? – спросил грузного вида полицейский.

 

Диалог дублировали по-испански, но я прекрасно распознавала оригинальный звуковой слой.

 

 – Вчера, – ответил отец.

 

Девушка повернулась от своего монитора к камере и кивнула. Видимо, кивок означал, что испытуемый говорил правду.

 

– Как это произошло?

 

– Она ушла прочь от меня и больше не вернулась.

 

– Вы знаете, где она находится?

 

– Нет.

 

Девушка продолжала кивать.

 

– Вы пытались ее остановить или догнать?

 

– Нет. Раньше Моника всегда возвращалась.

 

– На каком расстоянии вы видели ее в последний раз?

 

– Я видел, как она сделала сто шагов. Потом я потерял ее из вида.

 

– Что заставило вас считать ее шаги?

 

– Привычка. Я всегда подсчитывал ее действия, чтобы вести статистику. Понимаете ли, Моника – это всего лишь эксперимент.

 

Связь с отделением полиции прервали. На экране снова был телеведущий:

 

– Наверное, робот не был таким уж интеллектуальным, если он мог потеряться или бросить своего хозяина. Посмотрим, как будут развиваться события с профессором, ведь стоимость биоробота должна быть выплачена! Президент США сообщил, что невыплата будет приравниваться к краже государственного имущества. А ведь каждый биоробот стоит целое состояние! Оставайтесь с нами, мы будем рассказывать...

 

Но дальше я уже не слышала. Я знала, что денег у него нет. Все, абсолютно все, отец вкладывал в исследования... Я должна вернуться. Должна спасти его. Если я этого не сделаю, то к чему была моя статья  про риски использования роботов? Если я останусь, то на своем примере покажу, что люди действительно не могут полагаться на роботов. Да, собственно, какое мне дело до отношений между роботами и людьми! Это же не кто-нибудь, а мой отец! Я поставила чашку на блюдце, встала из-за стола, вышла в фойе и подошла к портье.

 

– Не могли бы вы вызвать такси?

 

– Вам повезло, мэм. Желтое такси как раз стоит у входа, – ответил он.

 

Отель находился недалеко от границы, и через полчаса я была уже на месте. Но когда я прошла через металлическую вертушку на нейтральную территорию, меня ожидала длинная очередь. Придется ждать. На щите впереди был закреплен огромный телевизионный экран. Наверное, предполагалось, что телевидение может скрасить ожидание. Всем, но не мне.

 

Я ждала своей очереди в «несуществование», в пустоту. Что в этом мире останется после меня? Наверное, только моя статья, мои «Сто рисков, связанных с использованием роботов». Смешно! Статья была моим приговором самой себе. Статья... И это все! Это ровным счетом все, что останется после меня...

 

Тем временем на  экране появился утренний журналист, и я прислушалась.

 

– Новости о потерявшемся роботе! – объявил он. – Полиции не удастся привлечь профессора Хакамоту к ответственности.

 

Я продолжала смотреть на экран и слушать.

 

–  Проверены все финансовые документы, – продолжал он. – Пропавший биоробот обошелся лаборатории всего в сто долларов. Оказалось, что профессор вкладывал в проект свои личные средства. И он без затруднений оплатил выставленный ему счет. В сто долларов!

 

В это мгновение я вдруг подумала, что тот мой единственный сон  вовсе не был сном. Биороботы не способны видеть сновидения! Я действительно, действительно помнила, как появилась на свет.

 

– Так сколько записать-то? – услышала я тогда, когда не успела еще настроиться на яркое освещение.

 

– Пиши: «Сто», – ответил мужской голос.

 

Да, это был голос отца. Только теперь я вспомнила, как он добавил:

 

– Сто долларов.

 

Видимо, в мою память еще не ввели тогда концепцию денег и не загрузили соответствующие словари. Вот я и не распознала, не запомнила слово «долларов». Сто долларов! Столько я стоила на бумаге. И это было его спасение.

 

Отцу больше не угрожало обвинение в краже государственного имущества. Мне не нужно было стоять в этой очереди. Я спасена. Только человек мог предусмотреть подобное, только человек! Так подумала я и шагнула из очереди прочь. В ту страну, где меня не ищут. Это был шаг назад, в безопасный город Тихуану. Шаг в будущее. Он сказал, чтобы я ждала. И я буду ждать.