Литературный конкурс-семинар Креатив
Рассказы Креатива

Павел Вохмянин - Последнее интервью "Императора Эджа"

Павел Вохмянин - Последнее интервью Императора Эджа

«Такое уже когда-нибудь где-то было, кто-то на Земле уже так уходил в забвение», - подумают несколько десятков миллиардов человеческих существ после того, как я сделаю свою работу в столь неприглядном месте, а о человеке, который был главной темой обсуждения обитателей сотен обитаемых миров, больше никогда ничего не услышат. Малькольм О`Ши, ведущий репортер «Вестника вне бумаги и пространства», знал, что еще половина триллиона представителей биологического вида «человек разумный», потенциально могущие получить в рассылку будущую гладко отредактированную статью -  «мыслеобраз» вообще не захотят с ней ознакомиться, не «ощутят» ее до конца. Большинство тех, кто «впитает» ее, забудут об этом через пять эталонных секунд, подхваченные новыми мощнейшими и поступающими прямо в сознание потоками какой-нибудь эйфорической записи о свершениях цивилизации или образами моделированного экстаза.

Итак, его статья – только для сотни с небольшим миллионов людей. Для тех,  кто не проживает свою главную жизнь в «мире грез, который всех объединил» (слоган, который вбивается в сознание с детства). В потоках информации такие особи «плавают» редко – они создают этот инструмент управления или существуют вне «сети», лишь изредка получая от нее то, что им необходимо. Любой человек имел исключительное право распоряжаться самостоятельно телом и сознанием, но информация стала далеко не достоянием свободной личности, а наркотиком, который дает почти ежесекундное счастье и сильнейшую зависимость. Самым главным инструментом управления.

И вот сейчас, когда откроют второй внутренний контур, а автономная система отключит смертельные ионные потоки, О`Ши увидит того, кто почти разрушил такое положение вещей. Репортер сможет услышать последние слова «Императора Вольной Окраины», почувствовать запах  эпохи, которая вот-вот уйдет вместе с ним, Великим Станиславом, который теперь был побежден и ждал участи, уготованной ему Трибуналом всех планет Коалиции и Эджа.!

…Узкий коридор, металл поблескивает синими «прожилками» силовых нитей. Сзади бесшумно и мгновенно появился парящий страж в тяжелом костюме с опущенной на лицо полоской-забралом. Малькольм ощутил спиной, как с расстояния в двадцать метров его дистанционно обыскали, в последний перед входом раз, а на теле появилось все необходимое для «интервью» оборудование – «квадратик» аппарата захвата «мыслеобраза» на микроприсоске, закрепленный в районе правого виска.  

Репортер даже не успел вздохнуть, как настойчиво, но без лишних усилий был «продет» силовым полем через одну из стен. Теперь он находился в небольшой комнате, стеновые панели которой создавали эффект земного смешанного леса, шелестящего листвой под голубым небом Планеты-Матери. А вот пол комнаты был сделан из стального сплава. Эффект неуместности такого покрытия прямоугольной площадки, столь чужеродной на фоне природы немного сглаживали плетеная из соломы и ивового прута лежанка и небольшая деревянная тумбочка, находящаяся в противоположном от нее углу. Аппарат доложил о «захвате образа» и полной готовности еще до распознавания мозгом О`Ши информации об увиденном. От волнения Малькольм даже вспомнил такие забытые высокопарные выражения, как «репортаж всей жизни».

Но тот, кто сидел на лежанке не то, чтобы его разочаровал, - он заставил его впасть в легкую грусть. Там прибывал в положении «сидя» сломленный человек с выцветшими глазами стального цвета и держал в руках старинную бумажную книгу, кажется Диккенса, нет, точно Диккенса. Глубокие морщины покрывали лицо, на голове явственно были прочерчены пепельные линии седых волос, пересекавших некогда буйное каштановое море той гривы, что всегда ассоциировалась с этим деятелем истории человечества.

Дряблое тело низкорослого Императора скрывал старомодный мундир из поношенного красного сукна с отворотами синего цвета, синим же воротником и лампасами. Но когда он поднял глаза на О`Ши, их сталь загорелась огнем, таким неудержимым и жарким, что все встало на свои места. За этим человеком устремлялась по первой воле великая армада кораблей, его гвардейцы штурмовали неприступные орбитальные станции и поземные цитадели, при нем была создана новая империя, административный механизм которой почти никогда не заклинивал.

«Здравствуйте, я предупрежден о Вашем приходе и получил примерный перечень вопросов для интервьюирования», - сам Великий Император Свободного Эджа приветствовал репортера, старомодно пожав ему руку.

Садиться было негде, но император предложил подтащить тумбу, сам оставшись сидеть на лежанке. Когда О`Ши немного сдвинул и повернул тяжелый деревянный ящик, из нее выпали книги из подлинной, деревянной бумаги - целая драгоценная россыпь. Репортер заметил фолиант, посвященный  последним «ста дням» Императора Наполеона, о котором почти все уже успели бы благополучно забыть, если бы не тот, кто сейчас находился с репортером в одной камере.

«Я знал, что ему только и осталось, как жить прошлым, но все, не думал, что столь далеким!», - в мыслях Малькольма промелькнул, махнув хвостом, чертик сарказма.

И все же начал он с уважением, сохранив для себя в памяти невольно навязавшуюся ассоциацию для построения направления диалога, который хотел вести вольно, не смотря на ранее означенные темы. О`Ши был известным репортером, и он не мог себе позволить быть заурядным. «Здравствуйте, досточтимый Станислав!», - Малькольм помнил, что регалии бывшего Императора называть было запрещено под страхом изгнания.

«Я знаю, уважаемый мистер О’Ши (собеседники уже общались через сеанс удаленной связи – в их «невиртуальном» сознании такое знакомство нельзя было считать подлинным, но представляться повторно сейчас было бы непростительно долго и просто нелепо), что у нас ровно десять минут. Мне есть, что сказать, и я знаю, что сделал правильный выбор в Вашем лице», - Император продолжал диалог.

- Что же, в сою очередь, хочу сообщить, что для меня великая честь доносить Ваши слова современникам.

Легкая улыбка коснулась краев губ бывшего повелителя десятков звездных систем, он немного смущенно склонил голову вперед. «Черт, он производит впечатление противоречивое и завораживающее – именно за такими и идут люди на смерть», - подумал репортер.

«Итак, уважаемый журналист (такого слова в обитаемой части Галактики никто не употреблял с тех пор, как исчезли последние издаваемые журналы), о чем бы Вы хотели меня спросить?» - человек, сидевший на кушетке явно  знал то, что он хочет сказать и лишь слегка волновался о том, чтобы успеть поведать все так, как ему хотелось.

- Я видел у Вас в руках старинную бумажную книгу, мистер Станислав, кажется «Приключения Оливера Твиста» сэра Чарльза Диккенса. Ваше детство, с которого я хотел бы начать интервью, тоже проходило достаточно невесело?

- Да, мистер О`Ши, я родился слабым ребенком на планете Ледяная Карбо. Как следует из названия, планета была богата многокилометровыми ледяными пластами и углеводородными ресурсами. Притяжение там почти нормальное, планета лишь немного больше Земли по размеру и массе. Когда-то она, как говорят палеонтологи, «кишела жизнью», но тамошняя звезда, Софит, начала гаснуть за несколько миллионов лет до появления там первого зонда. На моей родной планете жили только потомки первых переселенцев, добывая углеводородное сырье, производя из него синтетические волокна, используя его для отопления своих городков, вытянувшихся в линию вдоль экватора, а самое главное, отправляя его в миры, куда более пригодные для  жизни. Обычно, нефтяники  и газовики достойно получали на Земле, неплохо зарабатывали и добытчики из других закоулков Человеческого Ареала. Но на Ледяной Карбо жить было очень дорого, дороже чем почти на всех планетах Эджа – полусферы окраинных миров обитаемой части галактики. Всем владели могучие корпорации, название которых Вам сейчас уже ничего и не скажет; у них в руках были и «прииски», и космодромы, и жилье, и транспорт; они владели всем тем, что обогревало человеческое жилье на планете, включая сами ресурсы, а главное, системами увеличения доли кислорода в атмосфере, то есть, располагали и всеми жителями Карбо, как своей собственностью. Происходили волнения поселенцев, но они почти никогда ни к чему не приводили - достаточно было только ничего не присылать на планету несколько месяцев, и покорность восстанавливалась вновь, как по волшебству.

- Теперь я начинаю понимать, откуда у Вас была такая убежденность в том, что Вы делали, мистер Станислав. Как же Вам удалось вырваться оттуда?

- Понимаете ли, уважаемый господин репортер, я с самого детства мечтал выбраться - я читал вот эти самые книги, которые прятали мои родители, а привезли далекие предки с Земли, и хранили так бережно, что достались они и мне. В моих мечтах поселилось огромное стремление побывать на Земле, с ее теплыми морями и насыщенным воздухом. Было что-то несгибаемое во всех жителях Ледяной, и я был, есть и буду таким тоже, до конца, без выбора других вариантов. Выбора мне не дали с детства.

Итак, в возрасте неполных шестнадцати лет, я полулегально бежал на Землю с транспортным звездолетом. «Полулегально», потому что отец дал взятку своим знакомым из транспортного флота корпорации, на которую работал - за то, чтобы меня, предварительно спрятав, доставили и не выдавали таможенниками и патрульным. Представляете, мать почти не плакала, прощаясь со мной – она ждала для меня лучшего будущего, чем то, что они могли дать на Ледяной. Семья решила, что я должен стать офицером межзвездного флота человечества. Это был единственный способ проявить мои способности – ведь я был жителем планеты Эджа, меня неминуемо выслали бы обратно, если бы я не был военнослужащим, принявшим присягу Конвенту.

- Можно мы опустим в интервью Ваше пребывание в Академии и перейдем сразу к Вашему первому триумфу?

- Конечно же, но подчеркну еще раз, что выбора у меня почти и не было. Только гнать вперед к цели, ведь в меня верили многие на моей родной «ледышке». И чем дальше я шел, тем больше верили…Когда исламисты захватили в своем небывало успешном нашествии оборонный пояс Астероидов рядом с Этьен д`Женераль, а большая часть нашего боевого флота с десантной армией останавливала «новых луддитов» на границах звездной системы 3-259 в созвездии Тельца, я долго не думал, куда мне лететь. Будучи одним из молодых специалистов в космической баллистике и трехмерной бомбардировке, честолюбивым донельзя - что заметьте, мистер О`Ши, я всегда признавал и считал, что именно этому качеству и обязан своим успехом, - я долго не выбирал, где приложить свои усилия. С «новыми луддитами» шла затяжная война, мы не были согласны с их биомеханической этикой, они, в сою очередь,  считали, что автономные механизмы не нужны человечеству, но последователи идей Лудда не устраивали «звездный джихад» с поголовным вырезанием планет…

 Исламисты напирали тогда очень резво, и могли уничтожить слишком много военных баз и захватить источники ценного сырья, опасные боевые технологии могли попасть в их руки. Нужно было подавить их агрессивные действия ограниченным контингентом, заметьте, экипированным отнюдь не новым оружием, - ведь Великий Звездный Конвент боялся безуспешности затеянного, крупных жертв и попадания к фанатикам «мощных игрушек». Необходим был план, нужно было отличное понимание действий…Однако я что-то увлекся…

- И Вы создали такой план и реализовали его, уничтожив на сверхдальних дистанциях треть флота «новых сынов Мохаммеда» силами всего двух отправленных по нужным траекториям дрейфующих торпедных батарей. А затем лично возглавили штурм астероида «Геракл», влетев в его внутренний причальный док на десантном корабле со своей личной ротой…Не слишком ли Вы тогда рисковали?

- Нет, пожалуй…Тогда, под огнем вакуумных снарядов и излучателей я приобрел многих верных союзников, которые потом пошли за мной ради великой славы, и многие приняли смерть от рук наших врагов! Многое я бы отдал за то, чтобы хоть десяток из них оказалось сейчас здесь, рядом со мной…Я знаю,  что эти мгновения откровенности Вы просто обязаны будете стереть из памяти устройства, извините. Так вот, дальше, уже после окончания двухмесячного преследования «флота звезды и полумесяца» я прибыл на Ледяную Карбо для того, чтобы увидеть своих родных. Мне дали первый отпуск, с тем условием, что через двадцать стандартных суток я буду командовать базой вооруженных сил Конвента в соседней звездной системе. Чтобы поднять восстание на родине мне хватило десять стандартных дней: одна из влиятельных корпораций решила автоматизировать производство в поселке на окраине обитаемого пояса полностью. Люди ей были не нужны, совсем не нужны. И добытчикам подняли в десять раз цены на использование услуг обогащения кислородом. Долго они не раздумывали – когда нечем дышать, лучше умирать в борьбе. Ну а дальше Вы  знаете: поднялась вся планета, я помог им правильно вооружиться, взять штурмом все ключевые здания и точки, захватить пару десятков звездных кораблей, и даже отбить две импровизированные атаки немногочисленного гарнизона и службы безопасности корпораций. Подняв себе на помощь ту самую базу в соседней системе, я стал командовать ею на двое суток раньше запланированного срока. А потом за мою голову Конвент назначил огромное вознаграждение, меня провозгласили Императором  представители половины обитаемых планет Эджа. Я, думаю, это известно.

- Да информации о Ваших завоеваниях и создании Империи многих световых лет действительно много. Даже сейчас, несмотря на Ваше низложение, та Академия, что Вы закончили на Земле, дает почти всю практику слушателям с примерами-задачами, созданными, основываясь на Ваших кампаниях. А вот о «Новых ста днях», которые Вы провели как настоящий Наполеон, почти никто ничего еще серьезно у Вас и не спрашивал – это было так недавно и так стремительно, что пока, видимо, правители и граждане Коалиции еще не свыклись до конца с мыслью, что Вы в их руках. Тем не менее, как Вы сделали это, и почему теперь Вы здесь?

- Мистер О`Ши, - медленно обратился к репортеру уставшим голосом расспрашиваемый, - остерегайтесь этого словосочетания. Всем, кто во время «Новых ста дней» произносил это название триумфа той жизни, символом которой я стал, ожидала неминуемая смертная казнь. Так они считали, во всяком случае. Моих сторонников, казалось уже и не осталось, почти все части вооруженных сил Эджа сдались, а мои генералы и чиновники частично перешли на сторону Коалиции.

На счетах того, кто когда-то был лидером самого большого конгломерата людей за всю историю человечества, не могло ни остаться средств. Я просто знал, где эти активы можно сохранить до случая, ведь многие банки, имеющие неплохую репутацию в обитаемой человечеством Вселенной, обязаны мне своим возвышением. А случай напомнить об этом обстоятельстве представился мне вскоре. Вы помните, мистер О`Ши, когда «красные скафандры» и флот Коалиции взяли мои последние цитадели на Фонтебло-12 , я вышел из убежища и сдался... И приказал по всеобщему каналу связи сложить оружие еще шести сотням тысяч бойцов, продолжавших поддерживать меня в девяти звездных системах. Коалиция и «новые луддиты» оценили этот шаг и оставили меня с этим титулом, «Император»…Они, наверное, решили, что более я для них не опасен, и буду сажать капусту на огороде как это делал когда-то римский правитель Веспасиан. В любом случае, им не нужен был мученик галактического масштаба, ведь это привело бы к восстаниям и забастовкам по всему Обитаемому Краю на долгие годы. 

Так я стал Станиславом Первым, Императором Безымянной - теперь многие, даже не мои сторонники, предпочитают говорить о ней как о «Звездной Эльбе». Формально, я был в почетной ссылке. Со всей своей так необходимой свитой из слуг, многие из которых были еще и членами моего штаба и совета министров. Я не мог покидать эту чертову «дыру», а вот они очень даже могли. И еще, мне оставили личную гвардию – это ведь неотъемлемое право правителя планеты. На этом список их просчетов не окончился.

Расквартировав на ближайших подступах и на самой планете усиленную охранную дивизию сил самообороны, Президенты Коалиции решили, что «зверь теперь точно в клетке». Я смог поднять свои счета, перевооружить и даже тренировать свою гвардию, потихоньку собирая и флот.  Так же, финансовое благополучие мне обеспечили запасы Безымянной. А уж как мы справлялись с конспирацией при такой слежке и при таком техническом контроле, страшно вспомнить. Мы покинули Звездную Эльбу, и каждый, кто был со мной, рисковал жизнью не меньше моего. Тем не менее, моя малая флотилия из полутора десятков звездолетов (только три из них были серьезно вооружены), избежав боя благодаря действиям шкиперов и команд, вышла из «квантового прыжка» недалеко от главного оружейного центра моей бывшей империи. Рассказывать ли мне дальше об этом?

  - Да, мистер Станислав, очень интересно было бы узнать, как произошло то, что привело к Вас обратно к Вашему потерянному пьедесталу, пусть всего лишь и на сто стандартных дней!

 - Так вот, первой целью этого «немирного путешествия» стала фабрика по производству боевых подразделений штурмовой пехоты - живописно вращавшаяся вокруг Йронглори орбитальная станция из титанового сплава с искусственными атмосферой и притяжением. Станция напоминал пятикилометровую рождественскую елку, светящуюся огоньками от корней до макушки, однако была отнюдь не столь мирной по своей природе – внутри помещались две автономных оружейных фабрики и три конвейера для создания солдат-клонов. Точку нашего выхода рассчитали быстро, и туда уже слеталось все, что могло атаковать нашу небольшую эскадру.

Утешало одно – на планете два дня назад началось восстание, разумеется, заранее подготовленное моими агентами. С нее ничего взлетало и не обстреливало мои корабли. Однако, и без того, ситуация была крайне сложной. У меня было только одно боевое судно, способное сбрасывать десант и перемещать людей с одного объекта на другой в космическом вакууме без шлюзования. Можно было бы просто уничтожить станцию, но она нужна была для дальнейшего роста военной мощи возрождаемого мною Эджа. Пришлось идти на военную хитрость: в дорогущие защитные капсулы моего главного корабля - «Артеса» я посадил не десантников, а установил нейтронные бомбы. В то же время, Петр Асташкин, один из лучших командиров моих десантных сил должен был вместе с батальоном тяжелых десантных  роботов пробить оболочку станции с другой стороны с помощью броненосного катера и захватить контроллерное помещения, да и всю станцию.

Две роты «красных скафандров» вели беспорядочный огонь во все стороны, но стянулись к внешней причальной палубе, в район которой и устремились капсулы. Это было то, что нам нужно! Множественные взрывы буквально очистили станцию, однако, нам едва удалось после дезактивации нейтронов вовремя задраить воздушные шлюзы, которые успели начать открывать защитники перед гибелью. Производственные  мощности – цель  нашей нетипичной атаки, удалось сохранить почти полностью. Далее следовало захватить верфь звездного флота на самой Айронглори, но это уже сделали за нас вооруженные местные жители. Через три часа, планета стала моей вновь, за исключением базы-форта на северо-западном континенте. Орбитальные ракетные орудия этой базы мои подчиненные подавили своевременной бомбардировкой, а глубоко вкопанные казематы с силовыми полями оставили на потом, окружив непроницаемым для воздуха и любых предметов куполом из заряженных частиц. Электромагнитное поле внутри было ужасным, должно быть, да и миазмы с тамошних богатых метаном болот, наверное, не давали справляться системе очистки воздуха базы. Обитатели прорыли туннель сквозь толщу пород и пошли на прорыв. Герои, они полегли все до одного!

Без малого за неделю земного времени, почти половина планет Эджа снова признала меня Императором. Ко мне возвращалась власть, ко мне стекались средства, я вернул себе войска и флот!

- Через девяносто дней события привели Вас и Ваши Имперские вооруженные силы к битве в пространстве между планетами у Бэты Титана. «Битва в огненном секторе» - так ее окрестили участники. Почему Вы проиграли ее, как случилось, что верный расчет оказался смят обстоятельствами?

- Обстоятельствами? Уважаемый господин репортер, - Император казался вышедшим из себя сержантом на плацу, - вся проблема в трех обстоятельствах! Во-первых, Коалиция и луддиты не отвели войска после моего разгрома и вернули себе почти весь Эдж, во-вторых, мой не слишком даровитый бригадный генерал Мутомбо не удержал планету Чаир, а в-третьих, что самое главное, моими врагами командовал Дональд Джи Хаски. Уже через несколько недель после моей поимки ему, так же как и мне и нескольким моим сторонникам предъявили обвинение в «бонапартизме» - в составе преступления, которое межпланетное судебное жюри сочинило специально по такому случаю. Мне и моим верным союзникам это вылилось в ссылку, так как мы формально никогда не присягали Коалиции, а вот для Хаски это все привело к прощанию с жизнью. Я думаю, они казнили его «на всякий случай», как сильную фигуру, которая подняла голову и получила крылья победы за спиной: не было там никакого заговора…

- Об обстоятельствах и причинах казни командующего-предателя всем хорошо известно, - предвосхитил фразы для цензурной вырезки О`Ши, но выражение лица репортера все объяснило бывшему Императору Эджа. «Как же Вы все-таки не смогли победить в этой битве?» - продолжил вопрос Малкольм.

- Я - не Бог. Не скажу, что Хаски повезло, обороняться он умеет, но ему не хватает инициативы. Мне же не хватило прежних, многолетней давности, командиров среднего звена, и часть летчиков, десанта и планетарных сил была слишком юна и не обстреляна. А моя гвардия была, как всегда, на высоте.

К концу вторых земных суток сражения, когда я был вынужден вздремнуть, выйдя из псевдореального пространства модулятора боя на моем флагманском корабле «Виктория Эджа», я думал что битва была выиграна. Почти половина фрегатов и носителей истребителей противника была повреждена или уничтожена. Даже их штабной флагман «Веллингтон» вращался вокруг собственной оси, покинутый командой и Хаски на спасательных шлюпах, из его недр вырывались сквозь пробоины горящие остатки воздушной смеси. Этот изобретатель русского происхождения, Дюрин, действительно предложил нам оружие победы и дал ценные инструкции по его использованию. Его комплексное орудие создавало на мгновение прореху в защитном поле космического корабля или любого другого прикрываемого объекта с помощью мощного лазера широкого спектра, и тут же в эту «дыру» влетала кумулятивная бронебойная торпеда.

Итак, я думал, что я выиграл сражение к концу второго стандартного дня. Центр позиции сил Коалиции вжался в форме воронки к планете Гигантум, глыбы из камня и металла, которую не так просто было расколоть даже самым мощным вооружением. Но мы внутри этого «огненного сектора» и лишь малые корабли прорвались за его пределы, предприняв атаку на базы снабжения на обратной стороне этого твердого безжизненного шарика, в который сейчас вгрызлись «красные скафандры». Казалось, «колосс дрогнул» и нужно всего лишь толкнуть его пальцем, чтобы тот с ужасным грохотом свалился. Но сон свалил меня, свалил без всякого грохота, только с легким шумом в ушах!

   Батарейные фрегаты Коалиции вовремя скоординировали огонь, нанося ракетные удары снизу, спереди, словом со всех сторон, если представить, что Вы смотрите с моего флагмана. Корабли-батареи отчаянно защищали оставшиеся в строю иные суда Коалиции, построившиеся в оборонительные звенья, из десантных кораблей высыпали солдаты в реактивном снаряжении, миноносцы сбросили сенсорные мины  на пути моего флота. Они "стояли насмерть", как сказали бы в прошлом тысячелетии. Мой штаб получил сведения, что Мутомбо не справился, его головорезы завязли в огромных лесах колючего кустарника под огнем танков и  орудий на ближайшем соседе Гигантума, той самой планете Чаир, что упиралась нам в правое крыло. Солдаты Коалиции развернули там излучатели и пусковые установки ракет и начали свою кровавую жатву в этой части района боя, сбивая мои корабли. Поразительно, но никто так и не разбудил меня! Проснувшись по привычке через стандартных полчаса, увидел ужасающие потери своей почти окруженной армады. Взрывы вокруг, казалось, сотрясали столпы, на которых держится Вселенная, а к «Виктории Эджа» уже приближались несколько десятков абордажных катеров.

Про свое бегство могу сказать, что оно было недолгим падением в никуда. Жители Эджа испытали сильное разочарование, скорбели по прежней жизни и боялись за мою судьбу. Но защищаться было уже некому, сопротивляться было нечем. Я просто снова спрятался на Фонтенбло-12 и ждал поисковых групп для капитуляции. На этот раз, как видите, мистер О`Ши, я в неизвестной мне тюрьме без всякого шанса на вызволение. Трибунал вынес мне приговор заочно, я не знаю его, и я благодарю судьбу за все. А больше всего, не за славу и власть, а за то, что Эдж при мне вздохнул полной грудью, разорвав цепи своей многовековой ущербности. Вселенная Человека расширилась еще на несколько десятков миров, а самое главное, появилось два поколения мыслящих людей, живущим в реальном мире, свободном от «виртуальных шор» и навязанной воли масс-медиа. Погибли миллионы, но миллиарды в мою эру только и зажили по-настоящему!

Аппарат видеозахвата, который все это время считывал трехмерное интервью, просигналил о начале последних пятнадцати секунд, отведенных на беседу. Впрочем, Император Станислав, каким-то чутким внутренним регулятором уже уловил окончание времени разговора и начал прощаться.

«Прощайте мистер О`Ши и все те, кто «ощущает» меня в записи. Прощайте и простите! Вверяю себя правосудию людей и вечности Вселенной. Проходила слава земная, пройдет и моя слава. Я хочу, что бы люди всегда жили в этой бесконечно прекрасной Галактике и были людьми. Прощайте!» - громко, но без надлома или излишнего пафоса обратился Человек, сидевший на соломенной кушетке, укрепленной ивовым прутом, в узкой камере в охраняемой тюрьме строгого режима, расположенной на одном из самых малых астероидов солнечной системы, сгрудившихся с незапамятных времен между Марсом и Юпитером.

Из камеры Малькольма вытолкнула та же невидимая сила поля, которая так настойчиво завела репортера в «логово зверя». Он очутился спиной к тому же офицеру охраны, что сканировал его при входе в коридор, только там окончив свое прощание с Императором. Все это походило на возврат из мира мечты и светлого будущего к рутинно-металлическому миру стальных коридоров и грубых служак. О`Ши так и не успел толком попрощаться с захватившим его сознание героем настоящего времени - нет прошлого, скорее уже прошлого. Кельтская душа репортера начинала кипеть, полная негодования по поводу той несправедливости, которую он четко не мог представить себе до конца, но от этого еще более ненавидел съедавшее изнутри чувство потери чего-то нужного в этой жизни, без чего дальше будешь чувствовать себя как рыба, выброшенная на берег.

Офицер дождался за экраном, пока единственный, кроме судей трибунала, посетитель врага Коалиции человечества выйдет за первую внутреннюю дверь и занял новое наблюдательное положение. О`Ши прошел еще три уровня контроля, прежде чем получил свои вещи. Уже отходя от стойки с рамками, датчиками и камерами, обернувшись в противоположную сторону от механического охранника, он увидел, что возвращаться он будет не тем коридором, которым входил в данное помещение: система раскрыла другую панель в полукруглой половине комнаты. В конце коридора со стенами, покрытыми серой гипсовой крошкой на стойке была установленная усовершенствованная роторная автоматическая пушка, с заправленной в ящик лентой снарядов, в охранном режиме соединенная с видеокамерой. Сзади на этом облегченном автоматическом орудии стоял силовой блок компенсации отдачи.      

Малькольм услышал, как два охранника в алых комбинезонах и бронежилетах вполголоса разговаривали. Один из них, долговязый, обратился к более низкорослому, подняв забрало шлема, предпочитая не использовать канал «мыслесвязи». О`Ши понял, что солдат нарочно хотел, чтобы репортер слышал его слова. «Красномундирник» поведал своему коллеге о том, что им осталось недолго коротать время здесь, а тюремное помещение на астероиде законсервируют до следующего достойного узника. На вопрос сослуживца, почему будет так, долговязый сообщил, что проклятого врага человечества Станислава просто отпустят. На поверхность астероида. А так как «Правила атмосферы малых небесных тел Коалиции» гласят, что каждый сам обеспечивает себе запас воздуха на таких «камушках» как этот, бывший Император будет жить ровно столько, на сколько хватит его денег. На счетах у «Зверя Эджа» осталось совсем не много средств, он спустил все на свою последнюю кампанию, поэтому доставят ему пластин для обогащения воздуха лишь часов на сто, не больше. Согласно древних положений конституции Коалиции, на финансовую помощь со стороны ее подданных и структур не может рассчитывать тот, кто к Коалиции не принадлежит.

Они обрекли его на смерть, не отдав прямого приказа убить человека, которого боялись больше всех. Круг замкнулся: тот, кто начал свою борьбу за то, чтобы у людей хватало кислорода в холодных глубинах вечной космической ночи, должен быть сам принесен в жертву бездушной пустоте точно таким же образом!

Десять стандартных лет назад О`Ши, будучи еще военным репортером, беседовал с пойманным офицером спецназа «новых луддитов». Тот объяснил, как бежал из концентрационного лагеря армии Коалиции с помощью такого же автоматического орудия, как и то, что было установлено в другом конце коридора. Оно было, по словам пленного, прекрасно для прокладывания пути и подавления сопротивления охранников. Надо только свинтить пушку с постамента и небольшой металлической полоской замкнуть пару контактов блока управления автоматическим огнем. Орудие можно нести на руках - низкая точность такого способа использования с лихвой компенсируется скорострельностью и отсутствием отдачи. У луддита в теле всегда есть куча имплантатов, способных замкнуть электрические цепи без вреда для организма. На поясе О`Ши имелись накладки из медного сплава по новой земной моде, которые можно было легко снять. Всего полметра в сторону, дальше пол-оборота против часовой стрелки… Что ж, он ведь так и не успел толком попрощаться…

 


Авторский комментарий:
Тема для обсуждения работы
Рассказы Креатива
Заметки: - -

Литкреатив © 2008-2024. Материалы сайта могут содержать контент не предназначенный для детей до 18 лет.

   Яндекс цитирования