Ранним утром измученная бессонницей Ирен Кугель поставила кастрюльку с водой на плиту. Молодая вдова тяжко вздохнула и зажгла газовую конфорку. Печальные мысли женщины витали далеко от тесной, но уютной кухни. Совсем недавно её супруг Аристарх, шеф-повар ресторана "Немезида" погиб на рабочем месте при исполнении профессиональных обязанностей.

Трагедия произошла в результате несчастного случая при подготовке к корпоративной вечеринке. Подвыпивший кухонный рабочий китайского происхождения Василий Хо нечаянно опрокинул на Аристарха котёл с кипящим  растительным маслом, в котором покойный кулинар предполагал готовить сырное фондю.

Все сотрудники ресторана, а также многочисленные поклонники эксклюзивной кухни переживали невосполнимую утрату знаменитого повара и скорбели вместе с Ирен. Кстати, занимающей должность менеджера-администратора вышеупомянутого ресторана "Немезида". Несчастная вдова находила утешение только дома, пытаясь готовить фирменные блюда, руководствуясь поваренной книгой супруга. Фолиант с редкими кулинарными рецептами являлся предметом особой гордости Аристарха. Можно сказать, что книга была творческим наследием покойного. Жена кулинара  твёрдо решила увековечить память талантливого повара, на практике применяя накопленные им знания.

***                                                                                                                                                                                       

В тот памятный день она задумала сварить борщ с чесночными пампушками. Немного поразмыслив, Ирен решительно открыла холодильник и достала из морозильника бутылку светлого пива.

– Готовить пищу нужно с душой, – говаривал при жизни Аристарх. – Лучше в приподнятом настроении, никуда не торопясь. И руки, и совесть кулинара должны быть чисты.

Ирен откупорила напиток и налила в бокал, терпеливо ожидая, когда янтарная пена осядет.

Безутешная вдова неспешно чистила овощи, не забывая время от времени прихлёбывать пивко. При этом она приглядывала за дрожжевым тестом, поставленным для увеличения в объёме у  солнечного окна. Внезапное движение за спиной заставило женщину обернуться. Никого. Она недоумённо пожала плечами.

– Картофель нужно нарезать крупно, равно как и зелень, – вспоминала она наставления Аристарха. – Как всякий настоящий мужчина, борщ любит крупные формы.

Вдова печально посмотрела на фото любимого в поварском колпаке, улыбающегося и счастливого. А главное – живого. В правой руке он держал призовой блендер, а в левой - гигантскую морковь. Без всякого сомнения, Ирен  пожертвовала бы многим, чтобы покойный вновь очутился рядом с ней.

– Аристарх, как мне тебя не хватает,– плаксиво произнесла она вслух, одновременно нарезая лук полукольцами.

– Приятно это слышать, любимая. Ирен, душенька, а почему ты ещё не поставила тушить свеклу с приправами, томатами и лимонной кислотой? – вкрадчиво прошептал ей неизвестный голос в левое ухо.

От неожиданности вдова уронила остро наточенный нож, который воткнулся в паркет под углом примерно в шестьдесят градусов. В помещении резко похолодало. Длинные волосы женщины  наэлектризовались и самопроизвольно вытянулись вверх, придавая ей сходство с  головой Медузы Горгоны.

– Кто здесь? – испуганно прошептала Ирен.

– Как кто? Конечно же, я. Твой законный супруг Аристарх Кугель, – глухо ответило нечто.

– Не шутите так! Мой супруг скончался. Сорок дней уже прошло,– машинально произнесла вдова.

– Прошло, не спорю. Всё проходит. Так говорил царь Соломон. Кстати, мужик и впрямь неглупый. Он и в хорошей пище толк знает и в женщинах разбирается. Познакомился с ним на днях. Такая возможность у меня теперь имеется, - многозначительно намекнул голос.

Потрясённая диалогом с бесплотным духом, Ирен присела на табурет и решительным жестом перекрестилась, при этом  лихорадочно вспоминая  молитву  "Отче наш".

– А вот это лишнее. Во-первых, не поможет, потому что я не бес и даже не привидение. Во-вторых, только помешает нашему конструктивному общению.

– А кто ты тогда? – спросила обескураженная вдова у незванного гостя.

– Ах, Ирен, оставь эти глупости. Всё это метафизика. Ну, допустим, я плазмоид. Сгусток эктоплазмы или внетелесная форма жизни. Тебе от этого легче стало?

– Нет, – неуверенно произнесла женщина.

– То-то же. А на глаза показываться в нынешнем виде и вовсе не желаю. Поэтому сконцентрировался только на упрощённой вербальной версии.

– Так что ты от меня хочешь? Всё это так странно, – Ирен нервно заёрзала на табурете.

– Ничего особенного, любимая. Ты же сама меня позвала. К тому же, кое-какие делишки остались, которые я хотел бы завершить. С твоей помощью, разумеется.

– С моей помощью? – обомлела вдова.

– Вот именно. И в конце концов, поставь уже тушить свеклу и нарежь капусту тонкой соломкой! – визгливо произнес плазмоид. Причём от инфразвука, издаваемого эктоплазменным образованием, в коридоре перегорела лампочка, повлекшая за собою короткое замыкание. Квартира Кугелей надолго погрузилась во тьму.

***                                                                                                                                                   

Никто и не сомневается, что соседи созданы самим Провидением. В основном для того, чтобы приглядывать за другими жильцами и их перемещениями в пространстве и времени. От вездесущего коллективного ока жителей Пожарного тупика не ускользнули резкие перемены в настроении недавно овдовевшей  тридцатилетней красотки Ирен Кугель. Вместо того, чтобы скорбеть по безвременно ушедшему супругу, она просто расцветала на глазах.

Кроме того, деятельная брюнетка организовала пищевой бизнес, приносящий немалые доходы. По словам подъездных кумушек, Ирен скооперировалась с подружками и открыла небольшой цех по изготовлению горячих домашних обедов. Отбоя от клиентов не наблюдалось, хотя соседушки намекали на несколько иной профиль совместного дамского предприятия.

На самом деле, главной движущей силой и идейным вдохновителем налаженного производства являлся покойный шеф-повар. Эту пикантную деталь Ирен тщательно скрывала от компаньонок.Однако, необходимость хранить страшную тайну вызывала  в ней излишнюю нервозность и подозрительность.

Не всё было безоблачно и в личной жизни странной супружеской пары. Вечерами утомлённая дневной суетой бизнес-леди сидела в полном одиночестве на своей любимой кухне. Увы, но одиночество было кажущимся. Вдова вынуждено терпела присутствие покойного супруга, который и при жизни отличался аккуратностью, педантичностью и ослиным упрямством. А после смерти и вовсе сделался занудой.

– Ирен, ладно, про тефтели я промолчу. Можно рис и не промывать перед закладкой в фарш. Но как ты могла добавить в мамалыгу пшеничную муку? – разгорячился эктоплазменный Аристарх. – Сколько раз тебе повторять: мастерство повара сродни искусству скульптора. Не лепи чего не умеешь, не выпячивай детали и смело отсекай всё лишнее!

Ирен подавленно молчала, размешивая в десертной вазочке приготовленный под диктовку мужа шоколадный пудинг.

– Но, Аристарх, это становится невыносимым, – она замялась. – Твой диктат. Да, я согласна следовать профессиональным советам для пользы бизнеса. Но ты должен оставлять мне личное пространство! Ты просто его заполонил собой, вернее этой самой эктоплазмой и претендуешь на большее. Я  чувствую, как ты наблюдаешь за мной в ванной комнате! Это отвратительно! В  конце концов, у меня есть и другие потребности. Кроме гастрономических! – неожиданно повысила голос вдова.

За долгие годы совместной жизни Ирен впервые позволила себе такую вольность.

Плазмоид подозрительно долго молчал в ответ. Чайный сервиз, подаренный супругам на свадьбу, зловеще задребежал в серванте. Фарфоровая сахарница несколько секунд зависала над обеденным столом, левитируя, но затем, подчиняясь законам всемирного тяготения рухнула к ногам испуганной женщины.

В воздухе повисла гробовая тишина.

– Что ты хочешь этим сказать, дорогая? У тебя появился любовник? Как же я сразу не догадался? Эти немотивированные продолжительные отлучки из дому...Так тебе нужны  низменные плотские утехи? Или я просто надоел в таком неопределённом виде? - ревниво прорычал Аристарх.

Ирен уловила в словах потустороннего собеседника нотки угрозы.

– Да, надоел и твой противный голос тоже! Какая мне радость общаться с невидимкой? – смело сказала она. – Такова жизнь. Я ухожу от тебя к состоящему из осязаемой плоти кондитеру Черепкову. Причём немедленно.

Не оглядываясь, Ирен схватила чемоданчик, предусмотрительно собранный ею во время посещения покойным супругом соседней квартиры, где он объяснял  трясущимся от страха таджикским  рабочим, как правильно готовить  бухарский плов. Причём, на родном языке гастарбайтеров.

Женщина бросила в саквояж поваренную книгу Аристарха и кинулась в прихожую.

– Остановись, несчастная! Черепков – совершеннейшее ничтожество, у него даже профитроли не поднимаются с первого раза! Повинуясь укладу Вселенной, я не смогу последовать за тобой, ибо навечно привязан к этой проклятой квартире энергетической пропиской… Но если тебя жареный петушок клюнет, только помяни моё имя. Сразу же примчусь. Ирен, но ты хотя бы куриную грудку отбивай перед тепловой обработкой и овощи на оливье не переваривай! – на прощание выкрикнул Аристарх и отчаянно заскулил с тоски.

Дом № 5 в Пожарном тупике сотрясся от нечеловеческого воя, издаваемого отвергнутым и покинутым плазмоидом...

Престарелые сплетницы сидели на лавочке у подъезда, с аппетитом щёлкая семечки. Они проводили убегающую на тонких шпильках вдову недобрым взглядом:

- Ой, здрасьте Серафима Кузьминична, - притормозила Ирен возле скамейки. - Я вам ключик запасной от квартиры оставлю. Пока меня не будет. Может, трубы потекут, пожар или что ещё приключится...Не дай Бог, конечно.

И стремглав понеслась дальше.

– Вона как. Знаем мы енти пожары. Ишь, вырядилась и куда-то уже лыжи навострила. Ирка, говорю, – Кузьминична больно  ткнула пальцем Петровну. – Во даёт баба. И года не прошло, как она хвост распустила.

– Ага, – вторила собеседнице Петровна, – мужнин след ещё не простыл, а вдова уже приключения на одно место ищет...

***

Спустя пару недель Ирен нехотя поднималась на третий этаж оставленной в спешке квартиры. Только необходимость забрать вещи, корреспонденцию и оплатить счета заставила женщину вернуться в бывшее супружеское гнёздышко. На лестничной площадке её поджидала хмурая Кузьминична, скрестившая руки на объёмном животе.

– Здравствуй, пропажа! Уж не чаяли и свидеться! Твой-то совсем распоясался. Воет как побитый пес, почитай, каждую ночь.

– Кто воет? – переспросила обомлевшая Ирен.

– А то не знаешь кто.  Бывший муженёк твой, а теперича нечистая сила. Аристарх етить его в качель. Упыря, стало быть, на соседей спихнула, а сама в бега подалась?

Ирен застыла с выражением ужаса на лице.

– Как? Он продолжает издавать звуки и беспокоит людей? Неужели этот кошмар продолжается?

– А ты что думала, само рассосётся? Мы и батюшку вызывали, только он из вашей квартиры дёру дал. Говорит, что Аристашка твой не простая нечисть, а какой-то импортный пол в тыргейст, что у заморских нехристей водится. Особенный, стало быть. А из-за кордона разве что приличное завозят? Так-то. Деньги нужно собирать и специалистов по этому делу вызывать. А у нас деньги откуда? – задала резонный вопрос Кузьминична.

В этот момент из-за двери раздался скрипучий голос покойного супруга:

– Кузьминична, дуй домой немедленно! Ты же пасту переварила. Из неё теперь можно обойный клей делать! Учишь вас, учишь кулинарному искусству. А толку нет! – огорчённо изрёк плазмоид.

– Пойду я, милая, – прошептала Кузьминична. – А то как Аристашка разозлится, всем хуже будет. Он тогда и стучит, и кастрюли с крышками бросает и воет. Уж лучше не будить лихо! А ты бы приголубила его по-женски, пожалела. Может, он и потише станет. Муж и жена – одна сатана, – заговорщицки подмигнула соседка.

– Эй, стряпуха хренова! Макароны аль денте будьте любезны изготавливать, а не замазку для щелей! И лук до черноты не зажаривайте, а то сковороду переверну! – не унимался голосящий дух.

- Вот окаянный, никак не угомонится! Петровну уже третий раз заставляет повидло переваривать, все стены ейные клубникой перетертой измазал, - пожаловалась Кузьминична вдове . - Сироп ему, видите ли, не нравится. А надо мной вообще изгаляется. Он и при жизни-то меня не особо почитал, Царство ему Небесное. То есть, тьфу ты... Наоборот. Черт бы его побрал!

- Поговори ещё. Я дважды повторять не буду, - зловеще пригрозил Аристарх. Кузьминичну будто ветром сдуло.

Очевидно, заметив бывшую супругу, разгневанный плазмоид примолк на мгновение, а затем откашлялся:

– Ирка, – ехидно осведомился он. – А тебе что здесь надо? Никак Черепков своими резиновыми пельменями перекормил?

– Нет, это ты скажи, чего добиваешься? - разволновалась вдова. - Что нужно сделать, чтобы ты оставил всех в покое? Ведь так не может более продолжаться. Пойми, Аристарх. В твоем нынешнем состоянии нельзя претендовать на…

– Ладно, – примирительно буркнул плазмоид. – После того, как ты разрушила наш гармоничный альянс, моё и без того жалкое существование потеряло всякий смысл, - сокрушенно вздохнул покойный шеф-повар. - Заключим временное соглашение на моих условиях. Сбегай в гастроном, купи три литра рапсового масла. В качестве отступного приготовишь сырное фондю. И поваренную книгу мою положи на место. За этим только и возвращался…

***

Три месяца в предсвадебных хлопотах пролетели незаметно. Ирен собиралась замуж за кондитера Черепкова. С ним и бизнес кулинарный сподручнее налаживать, и человек он неплохой, хоть и не такой талантливый профессионал, как покойный муж. По словам соседей, Аристарх более не проявлял своей аномальной активности по прежнему месту жительства. Всё как-то успокоилось да наладилось.

За десять минут до выезда свадебного кортежа Ирен в подвенечном платье забежала в зал торжеств полюбоваться тортом, по словам будущего супруга, – настоящим кулинарным шедевром.

– Видел бы ты, бедненький Аристарх, какое великолепие соорудил мой жених к свадебному столу! – не удержалась и вслух похвасталась Ирен.

– А я и так всё вижу. Спасибо, что помянула добрым словом. Вот дрянь, этот хлюпик Черепков! – с ужасом услышала она до боли знакомый голос Аристарха. – Бывают же такие  халявщики, как твой проныра! Он же на поварских курсах все лекции в кладовке просидел! Да не один, а  с обладательницей внушительных филейных частей Пироговой из цеха холодных закусок, - сделав паузу, плазмоид явно рассчитывал на  эффект  разорвавшейся бомбы от  последней фразы. - Вот скажи мне,что он вместо марципанов на торт нацепил? Цукаты дешёвые. На святом экономить вздумал, на свадьбе моей вдовы! Кустарь бездарный! Я ему покажу, как людей халтурой кормить! – раненным зверем завыл плазмоид.

Привлечённый замогильными звуками и стонами, в зал примчался жених. Он обеспокоенно оглядывался по сторонам, пытаясь локализовать источник обличительной тирады и провокационных намёков на его неоднозначные добрачные связи. Но явление  субтильного Черепкова в сшитом на заказ сюртуке только раззадорило хулиганствующую эктоплазму.

Поднятое паранормальной силой Аристарха, великолепное кондитерское изделие взметнулось к хрустальной люстре, развалилось в воздухе на тысячу пропитанных масляным кремом кусочков, и осыпалось словно конфетти на вечерние туалеты перепуганных гостей свадебного торжества. Нескольким  дамам сделалось дурно, и их в срочном порядке отпаивали  ледяным шампанским. Словно ощущая бренность всего сущего на земле, эктоплазменная эманация разразилась гомерическим хохотом, вызывающим у временно живых граждан чувство сверхъестественного ужаса и, несмотря на заставленные яствами столы - полную потерю аппетита.

Совершенно распоясывавшего, гремящего духа удалось обуздать только с третьей попытки. Аристарха, загнанного в ловушку для привидений эксклюзивными заклинаниями древних египтян, дополнительно окатили святой водой из серебряного брандспойта. Финальная обработка чесночным порошком, смешанным с елейным маслом в равных пропорциях, вызвала неожиданно бурную аллергическую реакцию у покойного. На глазах у изумлённых зрителей плазмоид превратился в некую коллоидную субстанцию, напоминающую подтаявший говяжий студень.

В таком малоэстетичном виде беспокойный шеф-повар был окончательно обезврежен и утилизирован в лицензионном термостате. Для этой цели обратились за экстренной помощью в центр борьбы с бытовым полтергейстом, базирующемся при городской конторе ритуальных услуг. Кстати, весьма недешевые услуги специальной службы без особого колебания оплатил кондитер Черепков.

***

С тех самых пор плазмоид окончательно исчез из жизни Ирен. Налаженный быт и успешный бизнес принесли бывшей вдове спокойствие и уверенность в своих силах. В канун очередной годовщины безвременной кончины Аристарха, она по совету охотников за привидениями решила осмотреть вещи, принесённые из прежней квартиры. В недрах старого чемодана Ирен неожиданно обнаружила поваренную книгу покойного. С некоторым опасением открыла фолиант. На внутренней стороне обложки увидела ранее отсутствующую дарственную надпись, нанесенную невидимой рукой:

"Дорогой Ирен от бывшего супруга. Всё моё кулинарное искусство было навеяно любовью к тебе.

P.S. Никогда не пережаривай котлеты и не добавляй соду в бисквиты. Навечно твой. А.Кугель".

Ирен смахнула навернувшуюся слезу и поставила на книжную полку внушительный кулинарный трактат Аристарха, решительно отодвинув в сторону тоненькую кондитерскую брошюрку Черепкова…