Собственно, наш сонный городок превращается в ошпаренный муравейник один раз в год: во время осеннего овощного фестиваля. Самая большая тыква, самый длинный початок кукурузы, и все такое.  

Но, понимаете ли, на нас пал Жребий, и про фестиваль все позабыли. Жребий – штука такая, от него оказаться позор… вот мы тут всю неделю и готовились к Чемпионату по Ножному Мячу на Первенство Федерации – отвели свободные поля под постройки, избрали нового мэра - предыдущий был староват для такой суеты. Полиции, пожарной службе, и даже врачам из местной больнички раздали комлингвы, и приписали нас всех к комитету по встрече гостей.  

Это я все к чему? Работы стало по горло, домой никого не отпускали: там надо приезжих встретить - разместить, тут - драку разнять, чужаков в городе стало вдесятеро больше, чем местных, ну и вообще суета.  

Выдались, наконец, свободные полчасика, я и задремал в участке у телефона. Задремал, значит, на столе, и даже сон какой-то начал смотреть, а проснулся от такого, знаете, истошного писка. Сажусь, а передо мной - страус! Ну то есть я на инструктаже видел, конечно, изображения этих… псевдоптеросапиенсов, вот! И даже знаю, что они ничуть не птицы, а наши разумные братья, и обитают они на Афре, и прибыло их в наш город со своей командой штук сто, не меньше. Но по виду - ну страус и страус, ноги длинные, голенастые, в кроссовках "Найк", тулово все в черно- белых "перьях", рукокрылья так и всплескивают, клювище здоровый, а из голубых глаз - слезы катятся. И пищит. Да еще и жалобно!  

Я свои-то глаза протер, убедился, что всё это не глюк, и комлингву включил.  

Сперва разбирал с пятого на десятое, а потом вроде понял. Он - чудик этот- Н`Гаю его звали – сына потерять умудрился. Ну то есть даже не сына, а яйцо с сыном…тьфу… короче, они с женой его поочередно в набрюшной сумке носили, жена перед матчем решила в номере отдохнуть, а Н`Гаю пошел по городу погулять . Вот и погулял, значит: только отошел к газетному киоску закуску купить… а, да – понимаете, у афрян этих ме-та-бо-лизм такой, что они охотно нашу целлюлозу трескают – ну, журнал там какой-нибудь, или коробку из-под телевизора… на крайняк, и стул навернуть могут, (если тот, конечно, старинный, не пластиковый)… ну вот, отошел он, значит, вернулся к скамейке, где выложил яйцо на минутку, на ветерок да на солнышко, а сынка-то и нет. И если он до матча дитя не вернет, то жена его самолично прикончит - у них самки в полтора раза крупнее.  

Да я вот тоже ему так сказал - зачем выкладывал, зачем свою собственность без присмотра оставил.  

А он мне - с упреком … что у них на Арфе не крадут, тем более - чужих детей, а проветривать, мол, детеныша положено. А то хиляком вырастет.  

Я его, как мог, утешил – объявим, говорю, по всем сетям, что в таком-то скверике ребенок пропал, его и вернут. В крайнем случае, за вознаграждение, но вернут.  

"Как", - спрашиваю - "яйцо выглядит?".  

И записал с его слов, уж как комлингв перевел: "Шарообразной формы, поверхность кожистая, расцветка черно-белая, из чередующихся черных пентагонов и белых гексагонов".  

Вот только понятнее мне от этого не стало, и я переспросил.  

А этот Н`Гаю, пока я с ним беседовал да протокол заполнял, всё чего-то за мою спину в угол косился. И когда я про яйцо спросил, он когтем ткнул - вы думаете, во что? Правильно, в сетку с ножными мячами. У нас их штук пять в участке лежит - ребята припасли для автографов. Этих мячей - и маленьких, и больших - вообще сейчас полный город … самый же популярный сувенир Чемпионата!  

Короче, как яйцо искать будем, не знаю.