После двухнедельного пребывания на безымянной планете из экипажа звездолета "Пушкин" в живых осталось только два человека. Остальные пропали без вести, бесследно исчезли при попытках прорваться через враждебную территорию к кораблю третьей погибшей здесь научной экспедиции.

- Дима, будь внимательным и осторожным, - напутствовал молодого коллегу, помощник капитана Плутарх Аристархович. – Иди кратчайшей дорогой к центру, а там сориентируешься по ситуации. Я тебя уже инструктировал, какие районы лучше обходить стороной. Береги аптечку! Очки часто не надевай, а то мозги потекут. И самое главное, запомни, ни на что не соглашайся и никому не верь!

- Хорошо! Я вас не подведу!

- Эх, если бы ОНИ не отжали у нас вездеход… Если бы мы сразу скачали и прочли отчеты предыдущих экспедиций… - посетовал напоследок Плутарх Аристархович Каминский, тщательно задраивая люк за ушедшим в город вторым пилотом Дмитрием Устюжиным.

Забегая немного вперед, скажем, что на самом деле никакого города на этой планете сроду не было, зато водилась разнообразная хищная флора и фауна с неординарными гипнотическими способностями в создании ловушек урбанистического типа.

Выйдя из корабля, Дима поправил на поясе пистолеты, рацию и аптечку, надел специальные очки и огляделся по сторонам. Космодром ремонтной мастерской, которая, якобы, приняла сигнал "Пушкина" с просьбой о помощи, предстал ему во всей красе огромного болота, которое потихоньку засасывало корабль. Пилот снял очки… и опять увидел космодром, ангары, электрокары… стоянку такси… Разболелась голова и Дима, помня, что очками можно пользоваться только непродолжительное время, убрал их в карман и зашагал прочь.

- Эй, шеф! До города подвезти? Недорого!

За Устюжиным медленно ехало вынырнувшее из пустоты такси. Водитель такси, мужчина средних лет, бросал на ляжки пилота плотоядные взгляды.

- Проезжай, упырь! – грубо приказал ему Дима.

- Что, даже очечки свои не натянешь, чтобы посмотреть, кто я такой? – засмеялся таксист.

- А чего на тебя смотреть? Ты, жлоб членистоногий, еще в отчетах первой экспедиции описан!

- Ну, как знаешь… Хочешь пешком идти – иди. Не я, так другие тебя съедят, дольше мучаться будешь… А я бы тебе только ножки твои распрекрасные откусил, и все… Лежал бы сейчас, спокойно умирал от кровопоте…

Дима несколько раз выстрелил ему по колесам. Такси ловко отпрыгнуло в сторону.

- Достал!

- Патроны экономь, мазила! – посоветовал пилоту таксист. - А то и до центра не доберешься!

***

Дойдя до частного сектора, Дима Устюжин заметил стоящий на обочине вездеход с "Пушкина". Вокруг него суетились гаишники и обсуждали размер штрафа за превышение скорости и поцарапанный асфальт.

Пилот упал на землю и быстро пополз в тень заборов.

- Вы что-то обронили?

Перед Дмитрием нарисовалось воздушное создание с лучистым взглядом и ореолом золотых волос, прижимающее к себе какие-то яркие журналы.

- Нет… ничего я не ронял…

- Вы гаишников, наверное, боитесь?

- Ничего я не боюсь!

Дима вскочил на ноги, смущенно отряхивая скафандр от песка.

- Пойдемте! – ласково сказала "златовласка", беря пилота под руку.

- Куда?..

- А вон… на лавочку присядем.

- Зачем?..

- Смешной, какой… Каталог смотреть.

От слова "каталог" у пилота затряслись поджилки. Он попытался вырвать свою руку у "златовласки", но та держала ее с противоестественной силой сухопутного двухстворчатого моллюска, которым на самом деле и являлась.

- Вы… Я знаю, кто вы! – запинаясь, пролепетал Устюжин. - Вы представитель "Эйвон"!

- Мы встречались? – прищурилась "златовласка".

- Вы погубили вторую экспедицию… и нашего капитана…

- Вторая, говоришь… Это в которой одни женщины были?

- Да!

Кинув виновато-вороватый взгляд на гаишников, "златовласка" внезапно подхватила пилота на руки и попыталась затащить его в ближайший двор. Понимая, что жизнь его висит на волоске и ему нечего терять, Дмитрий вцепился, что есть силы, в доски забора и заорал так, что стекла в домах зазвенели.

- Держись, мужик!

Услышав крики пилота, гаишники спешили ему на "помощь".

- Ты что здесь делаешь, убогая? – спросили они у "златовласки". – Твоя территория – это центральные улицы, а перекресток "Трудовой" и "Заводской" - наш! Отпусти человечка и отдай нам!

- С каких это делов? Он ведь не на машине! – не согласилась с ними "Эйвон".

- Да нам по барабану, на машине он или нет! Мы как с тобой договаривались? Бабы – твои, мужики – наши!

- В вездеходе и женщины были! Что же вы меня не позвали?

- Не было в нем женщин. Не сочиняй! Совсем обнаглела! Схавала вторую экспедицию с Земли почти в одно рыло, а теперь нам еще предъявляет!

- А вы не обнаглели? Вы же никого мимо своего поста не пропускаете! В общем, так, вы мне одну женщину должны – я у вас одного мужчину забираю!

- Мужик, да скажи ей, что не было в вездеходе женщин!

Их, действительно, там не было, но, пытаясь выиграть время, Дмитрий решил подыграть "златовласке".

- Была женщина… - тяжело дыша, сказал он.

Из отчетов погибших экспедиций, которые его заставлял читать Плутарх Аристархович, Дима помнил, что гаишники – это, на самом деле, плотоядные растения – лианы. Они не могут далеко "отходить" от перекрестка и если "златовласке" удастся увести его от них подальше, то… все… он пропал. Оставаться с "гайцами" – тоже не вариант, съедят, как и ребят из вездехода. Единственный выход – попробовать стравить всю эту "живность" между собой.

Представитель "Эйвон" аккуратно положила Устюжина на землю и придавила ногой.

- Подержи-ка журнальчики, - попросила она, засовывая каталоги ему за пазуху.

Встав в бойцовскую позу, "златовласка" принялась крутить в воздухе, как нунчаками, своей сумочкой.

- Ээ… чего у тебя там? – с опаской, спросили гаишники.

- Пробники, мальчики… пробники…

"Мальчики" приуныли. Видя, что гаишники уже готовы сдаться без боя, Дмитрий с тоской завертел головой и… заметил переходившую через перекресток цыганскую семью. Из тех же экспедиционных отчетов Устюжин знал о непримиримой вражде между представителями "Эйвон" и цыганами.

- Сюда! Скорей! – хрипло закричал он.

Дважды звать цыган не пришлось, и вскоре, на глазах у Димы Устюжина завязалась прямо-таки, "дарвиновская борьба", которую, впрочем, он досматривать не стал, а садами и огородами успешно сбежал с поля битвы.

***

Улица все не кончалась и не кончалась…

Дмитрий быстро понял, что ходит по кругу: пивная, "чебуречная", сигаретный ларек… интернет-кафе, компьютерный клуб, бутик… пивная, "чебуречная", сигаретный ларек…

Притворившись, что собирается купить сигареты, Устюжин резко шагнул назад и нырнул в подворотню.

- Опа! Какие люди!

Пилота со всех сторон угрожающе обступила гопота в синих спортивных костюмах.

- Покурить есть? Нету?.. А если найдем?

"Кто же вы такие?" – Дмитрий надел защитные очки и… никого не увидел. Потом догадался посмотреть вниз. У его ног копошились худые длинноносые ежи.

"Точно! Ежи! Как я мог о них забыть? В записях врача первой экспедиции есть пункт о том, что ни в коем случае нельзя есть на этой планете чебуреки, так как их делают из ежей, не вынимая из них иголки, что естественно приводит к летальному исходу".

Пнув нескольких ежей, Дима расчистил себе дорогу и пошел вперед. Вслед понесся поток матерной ругани. Устюжин хотел им ответить, но… решил не обогащать "ежиный" лексикон. Много чести! И времени нет! Тем более, что стал звонить мобильник…

Дмитрий поднес трубку к уху.

- Я слушаю.

Приятный женский голос сообщил ему о выгодных условиях нового пакета оплаты услуг мобильной связи… поздравил с выигрышем в какой-то лотерее… предложил оформить кредит на покупку трехкомнатной квартиры… купить желтую подводную лодку в рассрочку… Устюжин почти уже на все согласился, но вовремя вспомнил, что никакого мобильника у него – нет, а есть только рация!

"Это плесень!" - догадался он и опять надел очки. Так и есть, серая плесень. Уже начала разъедать руку.

Обработав все открытые участки тела спреем из аптечки, Дмитрий поспешил к арке на противоположном конце двора. Пройдя ее, пилот оказался у городской свалки. Значит до центра уже недалеко.

Устюжин подошел поближе, присмотрелся… Перед ним на боку лежал звездолет "Лермонтов" на котором прилетела вторая экспедиция, а чуть дальше – остатки "Чехова"… а вокруг сотни кораблей неизвестных инопланетных цивилизаций. Грустное зрелище.

Ком подкатил к горлу, Дима тяжело вздохнул и… вздрогнул, так как услышал позади себя фразу, от которой рука сама потянулась к пистолету.

- А вы верите в бога?

За спиной стояли две бабульки в болоньевых плащах и вязаных беретах. Над их головами сухо потрескивали нимбы.

"Свидетели Иеговы… - пронеслось в голове у пилота. – А на самом деле… гигантский спрут, занимающий как бы не полквартала".

- Идите лесом или я буду стрелять, - пригрозил Устюжин бабулькам.

Те заулыбались, совсем его не испугавшись.

- Хотите об этом поговорить? Приходите к нам на собрание.

Отстреливаясь от Свидетелей Иеговы, Дима выскочил на липовую аллею и побежал прямо по ней на центральную площадь. Бабульки настойчиво семенили за ним следом, прикрываясь от пуль тоненькими брошюрками "Сторожевая Башня", как щитами. Внезапно они остановились, настороженно принюхались к воздуху и… сгинули, слившись с тенями от парковых лавочек.

"Что же их так напугало?.. – подумал Дмитрий. – Или кто?"

Откуда-то сверху раздалось приветливое покашливание.

Дима поднял глаза и… увидел букеты роз, гвоздик, тюльпанов… венки и гирлянды из хвои… Пилот сильно задрал голову и… чуть не ослеп. Потом, когда глаза привыкли, он понял, что смотрит снизу вверх на огромный блестящий бронзовый памятник какому-то… Вождю. Какому точно, Устюжин не знал, так как по молодости лет в Вождях совсем не разбирался.

Вождь подмигнул Диме.

Устюжин попятился… попятился… И сломя голову ринулся туда, куда Плутарх Аристархович категорически запретил ему ходить, а именно - в район Красных Фонарей.

***

Потеряв терпение и устав гоняться за Димой Устюжиным по всему городу, "живность" организовалась и устроила ему самую настоящую западню.

Жрица любви, с которой пилот договорился об интимных услугах в обмен на аптечку, завела его в какую-то комнатушку на седьмом этаже, привязала к кровати и ушла… забивать дверь с другой стороны гвоздями.

К тому времени, как Диме удалось освободиться от пут, дом уже был окружен разношерстной толпой, в которой кое-где мелькали знакомые лица. Например, таксиста с космодрома, гопников и бабулек. Устюжин поискал глазами представительницу "Эйвон" - самое симпатичное существо, что попадалось ему за сегодняшний день, но увидел лишь, как неподалеку зажглись костры цыганского табора, и ветер донес ему с той стороны запах жареных устриц.

Конечно, весь этот шабаш мог порвать Диму "как тузик, грелку", но им надо было сделать из пилота "вкусняшку". Для этого ему в окно закинули, как гранату… радиоприемник.

Оказавшись в комнате, радиоприемник запрыгнул на кровать, сам включился и заговорил:

- Дорогого Димочку Устюжина с его последним днем жизни поздравляет бывший друг, коллега и наставник Плутарх Каминский и просит передать ему такие слова… "Пока ты, дурачок зеленый, отвлекал на себя внимание, я спокойно добрался до "Гоголя" - корабля третьей экспедиции, и успешно произвел его запуск. Когда ты услышишь эти слова, я буду уже на пути домой, на Землю!" Мы присоединяемся к поздравлениям и от себя хотели бы добавить: "Димка, не томи! Давай, прыгай в окно! А то хуже будет!"

Вот и все… Дима понял, что шансов на спасение у него больше нет.

- Прыгай! Прыгай! – кричала снизу толпа.

Пилот залез на подоконник, зажмурился и приготовился сделать последний в своей жизни шаг, как вдруг… заработала рация. Сквозь сильные помехи Дмитрий различил голос Каминского: "Прыгать только по моей команде! Ты понял меня, Устюжин? Это приказ! Раз… два… три… Пошел!"

Выпрыгнувшего из окна пилота подхватил двухместный челнок с "Гоголя", оставив местное зверье выть в бессильной злобе посреди тающего на глазах города.

***

- Как вы меня нашли? – плакал Дима, обнимая Плутарха Аристарховича за шею и целуя его седые колючие щеки.

- Договорился с цыганами. Они за тобой следили и сообщали мне, - объяснил Каминский, деликатно убирая руки пилота со своих плеч.

- С цыганами?! – не поверил ушам Устюжин.

- Да. Цыгане – настоящие. Они приспособились к жизни на этой планете, среди ловушек, и живут тут испокон веков.

- Я не знал…

- Гоголя надо было внимательно читать!

- Не понял…

- Про это написано в отчетах экспедиции с "Гоголя", которые ты не дочитал до конца.

- Плутарх Аристархович, а почему вы не рассказали мне о своем плане? Не доверяли? – немного с обидой спросил Дима. – Думали, что я ИМ проболтаюсь?

- Нельзя было рисковать, сынок, - ответил Каминский, пытаясь стереть со скафандра следы бронзовых отпечатков пальцев. – Враг хитер и коварен. Ты же видел, какие они там все ушлые и телепаты через одного…

Неудачно повернувшись, Плутарх Аристархович застонал от боли в сломанных ребрах.

- Кто это с вами так? Вождь?..

- Он самый. Сколько раз зарекался к нему подходить, а вот… не удержался. Ну, ничего, до моей пятой свадьбы, надеюсь, все заживет. Покажи-ка мне лучше, что это у тебя за странные волдыри на груди? Надписи, ценники… "Акция… любой продукт по суперцене…" Каталог "Эйвон", что ли?

- Он самый.

- Ага… А ты вообще как себя чувствуешь? – забеспокоился Каминский. - Тебе не хочется, к примеру, губы помадой накрасить… туфли на высоком каблуке надеть… в юбке узкой походить?..

- Нет, ничего такого, - испуганно помотал головой Дмитрий, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям. – Только вот, знаете… у них там, в каталогах, такие есть кружочки, потрешь их, и они духами пахнут… и… двадцать третье февраля уже скоро… Хотел вам подарок сделать, но не знаю, какой аромат выбрать.

- Так, стоп! - прервал его Плутарх Аристархович. – Все ясно. Нам с тобой необходима полная дезинфекция. Идем на карантин! Не хватало еще какую-то заразу домой привезти!