Литературный конкурс-семинар Креатив
Пиратско-эротический блиц «Это любовь! Клянусь моей треуголкой!»

Джек и Чан - Холодное блюдо

Джек и Чан - Холодное блюдо

Объявление:

   
 Когда Дэйю Фэй начала танцевать, музыканты сбились с ритма. Посетители синего дома1 госпожи Ву в восторге застучали кружками по столам и захлопали ладонями по ляжкам, окончательно создав полнейшую какафонию звуков. Но Дэйю это не смутило - она змеей заскользила меж стульев, ловко уклоняясь от настырных рук, движениями бедер вызывая новую волну воплей и свистов. Легкий полупрозрачный наряд из газовой ткани, столь же чуждый для южного побережья Китая, как и сам исполняемый танец, притягивал взгляды, завлекая открытыми участками тела и интригуя - закрытыми. Руки выплетали в воздухе странные символы, глаза над вуалью из плотной ткани, скрывающей нижнюю часть лица, загадочно блестели.
Полы юбки словно по волшебству взлетели, стоило девушке оказаться слишком близко к раскрывшему рот завсегдатаю. Бедняга защелкал челюстями, подался навстречу, но лишь ухватил воздух - Дэйю уже была у соседнего столика, где, сев на колени еще одному везунчику, отклонилась назад с умопомрачительной гибкостью, выставив на обозрение оголенный живот. И лишь только, не справившись с соблазном, грубые пальцы мужчины коснулись нежной кожи вокруг пупка, как девушка, через руки совершив пируэт назад, уже вновь оказалась вне досягаемости, шутливо погрозив посягнувшему на нее. Тот встряхнул головой, будто сгоняя морок, а его соседи захохотали во все горло, потешаясь над неудачником.
Так, порхая от стола к столу, танцовщица оказалась возле компании японцев, занимавших один из углов зала. Их предводитель, облаченный в одеяния самурая поседевший мужчина с невозмутимым лицом и стальным взглядом, так же как и все не сводил с нее глаз, но что-то в его взоре было скорее от хищника, чем от жадного до женского тела посетителя. Удивительным образом не теряя в пластике, девушка оказалась у самурая на коленях, еще несколько раз грациозно повела грудью и обвила руками его шею, давая всем понять - сегодня она принадлежит этому человеку.
Посетители дружно загудели. В этом гуле спелись и зависть, и одобрение. Добрая половина зашедших в этот вечер в заведение госпожи Ву мечтала оказаться на месте японца, но прочие понимали, что достанься столь лакомый кусок кому иному - и не миновать беды.
- За Кэйташи Ивасаки! - воскликнул кто-то с другого конца зала.
- Да, выпьем за нашего капитана! - со смехом подхватил один из спутников самурая. - Охотника, к которому добыча приходит сама!
- Вернее, за капитана, ворующего чужую добычу, - неожиданно донеслось из-за другого стола, где сидело пятеро португальцев, выделявшихся на фоне всех прочих гостей синего дома, азиатов.
Бесшабашное веселье, воцарившееся на время танца Дэйю Фэй, разом сменилось напряженным молчанием. Музыканты оборвали мелодию, а иноземцы тут же стали объектом всеобщего внимания.
Убедившись, что все взгляды устремлены к нему, произнесший обвинение поднялся с места. Это был высокорослый черноволосый весьма молодой мужчина с обветренным лицом прирожденного моряка. Его наряд словно подчеркивал тот факт, что человек родом из далекой страны: широкополая шляпа, украшенная пышным пером, камзол из богатой ткани, высокие ботфорты. На поясе с левой стороны висела рапира, с правой - пистолет. Никто из присутствующих не мог похвастаться подобной роскошью в наряде и оружии. Остальные португальцы и то старались особо не выделяться на фоне местных жителей, предпочитая просторную и простую одежду.
Тем временем капитан Ивасаки, грубо согнав танцовщицу, тоже поднялся, вышел из-за стола и медленно приблизился к португальцу. Теперь их разделяло не больше пяти футов.
- Ты обвиняешь меня в воровстве, Антониу де Фария? - ровным тоном поинтересовался Кэйташи.
Человек, названный Антониу, пожал плечами и, с трудом подбирая слова, произнес:
- Я преследовал торговца. Он был мой.
- Пока ты барахтался на мели, - донеслось из-за стола спутников Кэйташи. - Кореец бы ушел от тебя. Мы не виноваты, что он наткнулся на нас.
- Ваши чертовы джонки не ровня моей шхуне! - португалец нервно дернул губой. - Торговец был мой! Ты должен был мне его оставить!
Кэйташи совершил молниеносное движение рукой, и тут же Антониу почувствовал, как его горла коснулась сталь.
- Я беру, что хочу и когда хочу.
Меч на полдюйма отодвинулся от шеи капитана, дав тому возможность судорожно сглотнуть.
- И никто не будет мне указывать, что делать, - каменное выражение лица Кейташи сменила гримаса гнева, но тут же исчезла. Самурай вновь казался невозмутимым и хладнокровным.
 Зазвенела, вынимаемая из ножен сталь - это португальцы дружно поднялись из-за стола. То же самое сделали японцы, заставив  девушек, сидевших возле клиентов, испуганно прыснуть в разные стороны, подальше от опасности.
Казалось, кровопролитие неминуемо...
- Никаких драк в моем заведении! - хриплый женский голос неожиданно зазвучал под сводами зала.
Появившись из-за незаметной зашторенной ниши в стене, к спорщикам неторопливо двинулась пожилая китаянка. Многие годы касались ее лица, расписав кожу сетью морщин, поредевшие волосы были собраны в пучок, но глаза все еще блестели звездами морей, а в походке была твердость, присущая лишь отменным мореходам.
- Хотите выпустить друг другу кишки? Так идите на улицу, а еще лучше отправляйтесь в море, дабы ваши трупы не воняли на весь город.
И что-то такое сквозило в голосе нового участника спора, что заставило Кэйташи нехотя вложить клинок в ножны и слегка наклонить голову.
- Госпожа Ву. Простите.
Антониу же лишь фыркнул и вернулся обратно к своей команде, бросив напоследок:
- Coma a merda e morra, вastardo!2  
Когда спорщики разошлись по местам, владелица борделя, как ни в чем не бывало, улыбнулась.
- Как вам танец моей новой голубки, господин Ивасаки, - поинтересовалась она. - Это было для вас. А для меня радость, что отметить успешный рейд вы решили именно у меня. Малышка Дэйю очень старалась, правда?
Последние слова были обращены к танцовщице, которая, в отличие от прочих проституток, все это время бесстрашно оставалась на месте, рядом с японцами.
- Да, госпожа Ву! - Дэйю, потупив взор, подошла к Кэйташи и осторожно взяла его за локоть.
Ву вновь одарила японца слабой улыбкой.
- Тогда постарайся еще и проводи господина Ивасаки наверх, дорогая. И покажи ему, что ты столь же необычна в постели, как и в танце, - дождавшись, когда Кэйташи подойдет к лестнице, ведущей на второй этаж, где располагались комнаты для утех, хозяйка заведения зычно воскликнула, обращаясь к остальным девушка. - Эй, бездельницы, куда разбежались? Не видите, моряки ждут подарков весны?3  
 
* * *
 
Едва дверь в комнату захлопнулась, как Дэйю, вошедшая первой, почувствовала толчок в спину и, не удержавшись на ногах, упала прямиком на постель.
- Раздевайся, - приказал японец.
- Подождите, господин, - танцовщица осторожно поднялась. - Не стоит так спешить. Поверьте, у меня было много мужчин, я знаю, как сделать вам лучше.
- У меня было много женщин. Я знаю, как лучше мне.
Кэйташи подошел к ней и рывком содрал вуаль. Девушка быстро отвернулась, попытавшись закрыть ладонью левую щеку, однако крепкая рука перехватила ее запястье.
Повернув ее голову к себе, японец с усмешкой уставился на уродливый шрам, рассекавший лицо танцовщицы от виска почти до самого подбородка.
- Теперь господин сочтет меня некрасивой и отправит прочь? - Дэйю с тревогой посмотрела в глаза своему клиенту. - Госпожа Ву накажет меня...
- Ты некрасива, но я не буду тебя отсылать. Накажу сам. Раздевайся!
Вздрогнув от выкрика, Дэйю поспешно сняла с себя всю одежду. Японец грубо развернул ее к себе спиной и, заведя ей руки назад, туго связал запястья короткой веревкой.
Вновь толкнул на постель.
- На живот!
- Господин, я...
Попытка слабо возразить была тут же прервана повторным выкриком:
- На живот!
Смирившись, девушка легла, как было приказано. Грубые ладони согнули ей ноги, и тут же пятки пронзило болью.
Зашипев змеей, Дэйю откатилась в сторону, с неожиданной ненавистью уставившись на своего мучителя, занесшего вдетый в ножны меч для нового удара.
- Вернись на место, - тихо процедил Кэйташи.
- Dame...4 - еле слышно шепнула танцовщица, перейдя на японский. Впрочем, в ее голосе не чувствовалось страха, и это вывело японца из себя.
- Urusai!5 - прорычал он, схватил девушку за лодыжку, силой вытянул ей ногу на себя и снова ударил ножнами по ступне.
Танцовщица сжала зубы, но в этот раз не стала пытаться вывернуться. Еще два удара она выносила, тихо всхлипывая, и лишь на третий - закричала...
 
Удары слились в один жуткий поток боли. Дэйю выгибалась дугой, кусала губы до крови и кричала. Кричала гневно, кричала жалобно, бездумно кричала. На глазах проступили слезы, тело билось в конвульсиях, а ее мучитель все не останавливался.
И когда ей показалось, что это никогда не закончится, он, наконец, отложил меч в сторону и перевернул девушку лицом к себе
- Ты крепкая и терпеливая, это хорошо... - по виду Кэйташи невозможно было понять, что он чувствует, равно как и по голосу. Лишь небольшая испарина на лбу говорила о его возбуждении.
Он быстро стянул с себя хакама6 и снял кимоно, позволяя Дэйю воочию убедиться в своей правоте.
Плюнув на ладонь, самурай принялся гладить ее промежность, увлажняя ее для себя.
- Вы слабый народ, - пробормотал он, закидывая ноги Дэйю себе на плечи и собираясь войти в нее. - Ваши мужчины - рабы, а женщины созданы для изнасилования...
Договорить он не успел - ноги танцовщицы крепко сжались на его шее, заставив захрипеть, после чего девушка крутанулась, и японец полетел на пол, с грохотом приземлившись спиной о доски. Не давая ему очухаться, Дэйю еще раз резко двинулась всем телом, ломая противнику шею.
Тело Кейташи обмякло, и Дэйю Фэй, не теряя времени даром, бросилась к его мечу. Ей пришлось изрядно повозиться, чтобы суметь разрезать веревки на запястьях, после чего она поспешно облачилась в свою одежду и лишь тогда позволила себе шумно выдохнуть.
В бессилии она прислонилась спиной к стене и вытянула ноги, давая отдохнуть измученным ступням. Бросив взгляд на безжизненное тело Кэйташи Ивасаки, танцовщица не смогла сдержать плача.
Впервые за много лет вдоволь выплакавшись, медленно и неуверенно она потянулась к его мечу. Легко и зловеще тот вынырнул из ножен, удобно поместившись в ладони. Тонкая сталь переливалась в отблесках огня, словно шепча "ударь!". И девушка не сдержалась – размахнувшись, она наискось полоснула по лицу мертвого самурая, рассекая щеку от виска до подбородка…
 
Чуть позже, когда время приблизилось к полуночи, клоня в сон портовый городок, Дэйю Фэй, поправляя на ходу непривычно оттянутый кошельком пояс и скрывая лицо под капюшоном плаща, исчезла в перепутье пыльных дорог, чтобы никогда больше не вернуться в этим места.
 
* * *
 
Стоило только спутникам капитана Кэйташи покинуть зал вместе с услужливо хихикающими девушками, как госпожа Ву уже присела за стол к португальцам.
- Ты чуть все не испортил, Антониу! - недовольно произнесла она, глядя в глаза де Фарии. - Зачем было так рисковать? Он мог легко убить тебя
Де Фария лишь скривился.
- Я бы насадил его на шпагу, как кабана на вертел! А твоя девка... Почему я должен доверять ей?
Госпожа Ву покачала головой.
- Зря ты так, Антониу. Кэйташи Ивасаки непревзойденный боец, а его команда - отъявленные головорезы, равных которым по всему Кюсю еще поискать надо.
Португальцы недоверчиво хмыкнули, но никто не стал возражать. Вся команда Антониу де Фарии видела и помнила, как японцы разделывали корейское торговое судно.
- А вы, европейцы, слишком поспешны в решениях и стремительны в действиях, - продолжила китаянка. - Дело мести не терпит спешки. Мне как-то не довелось тебе прежде рассказать о Дэйю Фэй...
Одна из служанок поднесла хозяйке вина, и госпожа Ву принялась за рассказ:
- Лет пятнадцать назад, когда я еще могла крепко стоять на палубе собственного корабля, а меж моих ног в нужные моменты становилось влажно и мужчины дрались за право повалить меня на койку, мы возвращались с рейда на Малый Рюкю и на полпути домой наткнулись на обломки корабля. Воды вокруг кишели сытыми акулами и раздутыми трупами, а посреди этого, из последних сил державшись за доску плавала живая девочка. Поразительно, как ей удалось выжить... Два дня она барахталась в открытом море, снимая фляжки с водой с трупов. Акулы не тронули ее, я и посчитала, что само Небо благоволит соплячке. Когда мы вытащили ее из воды, она была чуть жива, но не ревела и не благодарила нас. На ее щеке виднелась ужасная рана, как она позже рассказала - ее изувечил мечом некий капитана разбойничьего корабля напавшего на их торговое судно, где она путешествовала с родителями.
Рассказчица отпила вина, убедилась, что португальцы внимательно слушают, и продолжила:
- Отца убили на ее глазах, мать изнасиловал капитан, и это тоже она видела. И когда девчушка умудрилась выхватить нож у одного из моряков и бросилась на японца, то он ударил ее, а после повелел выкинуть в море. Корабль они пустили ко дну вместе со всей командой и убрались восвояси. Несмотря на пережитое, она была славной... - взор Ву мечтательно затуманился. - Чем-то походила на меня в детстве. Я решила ее оставить и научила всему, что знала сама. Я показала, как можно постоять за себя, как управлять кораблем и мужчинами, как доставить удовольствие в постели... Думала, что смогу вырастить себе наследницу, ведь детей мне не суждено было иметь...
Она надолго замолчала, глядя куда-то в сторону. Португальцы переглянулись между собой, а Антониу шумно выдохнул.
- Когда уже можно будет начинать? - поинтересовался он, вырывая госпожу Ву из ее воспоминаний.
- Подожди, - недовольно ответила та. – Дай девочкам еще немного времени.
Одна из служанок синего дома подошла к капитану и провела рукой по шее. Не дожидаясь разрешения, присела к нему на колени.
Португалец хмыкнул и полез пятерней под открытый шелковый наряд, лаская рукой девичью грудь. Китаянка делано застонала.
- Нет, никто из моих девочек не сравнится с Дэйю Фэй! - госпожа Ву печально вздохнула, глядя на старавшуюся казаться возбужденной девушку. - Я тогда и подумать не могла, что навсегда сойду на берег и займусь подобными делами... А однажды мы наткнулись на императорскую флотилию, и лишь чудом мне удалось спастись. Это Небо опять сжалилось над Дэйю Фэй, ведь она бежала со мной, но все богатства, бывшие на корабле, пошли на корм проклятым чиновникам! И мне пришлось продать ее одному турецком торговцу, чтобы хоть с чего-то начать вновь... За нее неплохо заплатили, несмотря на уродливость - этот турок любил девочек. Ее дальнейшая судьба сложилась вдалеке от меня, а подробностями она не любила делиться. Но я знаю, что после она танцевала при дворе султана, была в Самарканде и каким-то образом вновь вернулась в Китай. И вот, недавно, она пришла ко мне, не осуждая, лишь прося об одном - помочь отомстить. Бедная девочка, столько лет вынашивать в себе чувство ненависти... О, она умела быть терпеливой... Не чета тебе, Антониу.
Тут со второго этажа послышался женский крик. Португалец резко скинул с себя служанку и попытался встать.
- Не нужно, - сухая ладонь госпожи Ву легла поверх его руки. – Все в порядке. Господин Ивасаки любит делать это пожестче.
Она дала знак музыкантам играть погромче, пока де Фариа доставал из камзола кружевной платок.
- - Filho da puta!7 - в сердцах выругался он и вытер губы.
- Да, это был именно он, - госпожа Ву вновь вернулась к своему рассказу. - Кэйташи Ивасаки, ронин с острова Кюсю, волею судеб ставший одним из самых жестоких вако8 в наших краях. Вряд ли рассказ о нем тебя заинтересует, ведь Дэйю Фэй поклялась отомстить ему за смерть своих родителей, а значит его история закончится здесь и сейчас, и, надеюсь, станет уроком для подобных ему. Как ни печально, но их осталось еще немало.
- Хватит нравоучений, Ву, - Антониу нетерпеливо заерзал на стуле. - Мои ребята давно ждут приказа, а они не любят ждать. Мне не интересны эти высокие мотивы, мне нужен мой атлас, мускус, шелк и фарфор.
Госпожа Ву улыбнулась.
- Всем нужна оплата. Ты заплатил мне, я заплатила Дэйю Фэй, она расплатится с Кэйташи Ивасаки, и ты получишь свое. Отправь своих людей наверх. Японцы, должно быть, уже мертвы. Оставшиеся на корабле не окажут должного сопротивления, узнав о смерти капитана и его помощников.
- Хорошо, если кто-то из них еще жив, то это ненадолго, - де Фариа поднялся и, кинув команду своим спутникам, отправился с ними наверх, а госпожа Ву тем временем подозвала ту девушку, что еще недавно пыталась приставать к португальцу.
- Отправляйся к начальнику городской стражи. Передай ему, что португальцы убили капитана Ивасаки и забрали его добычу. Сегодня ночью они выйдут в сторону Макао. Пусть поторопится. И пусть доложит, что госпожа Ву сполна вернула свой долг.
Служанка, кивнув, хотела было уйти, но хозяйка ее удержала:
- И еще. Пусти слухи о смерти Дэйю Фэй. Не хочу, чтобы люди знали, что моя лучшая танцовщица просто исчезла. Репутация, все-таки...
Девушка, пообещав все исполнить, поспешила прочь, и госпожа Ву осталась одна посреди душного шума от непристойных посетителей. Эти стены и потолок давили на нее, эти люди тяготили ее, и поэтому, послушно ее разуму, стены таяли, а люди исчезали, открывая взору бескрайние просторы моря. Пол под ногами превращался в палубу корабля, стремительно рассекающему волны в поисках новой добычи. Госпожа Ву опять была молода и красива. Ее пышные иссиня-черные волосы развевались на ветру, а тело жаждало страстных и красивых движений.
И госпожа Ву танцевала.
 
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
 
Примечания:  
1) "Синий" дом – традиционное название китайских борделей.
2) (пер. с португальского) Сожри дерьмо и сдохни, ублюдок!  
3) "Подарить весну" - романтичное название оказываемых проститутками услуг в Китае.
4) (пер. с японского) Нет, не делайте этого!  
5) (пер. с японского) Заткнись!  
6) Хакама - широкие штаны в наряде самурая.
7) (пер. с португальского) Сукин сын!  
8) Вако - японские пираты.
 

Авторский комментарий:
Тема для обсуждения работы
Архив
Заметки: - -

Литкреатив © 2008-2024. Материалы сайта могут содержать контент не предназначенный для детей до 18 лет.

   Яндекс цитирования