Ветер пробирал насквозь.

– Проклятье, – поёжившись, прошептал Сайрус. – Лучше бы я освоил ясновидение. От телекинеза нет никакой пользы.

Обычное для осени вечернее похолодание застало его врасплох. Утром солнце пригревало не хуже, чем летом, потому Сайрус оставил флаер на стоянке в десяти минутах от работы, чтобы немного прогуляться вдоль набережной и насладиться последними теплыми деньками. С откоса возле полицейской академии открывался прекрасный вид на залив. Однако к вечеру заметно похолодало, и открытая всем ветрам аллея стала непригодна для прогулок. Особенно отчетливо это ощущалось в легком плаще, который Сайрус надел, собираясь на работу. Чтобы защититься от ветра, Сайрус поднял воротник, спрятал руки в карманы и, сунув портфель подмышку, отправился в путь.

Не прошло и пяти минут, как Сайрус продрог до костей. Чтобы не простудиться, он решил зайти куда-нибудь, чтобы согреться и поужинать.

Неподалёку, на углу одного из зданий, мигала сделанная под старину неоновая вывеска "Арт-кафе Юджин". В это кафе Сайрус ещё не заходил, полагая его пристанищем творческой молодёжи из академии искусств и прочих бездельников, но сейчас выбора не было. Сайрус посмотрел по сторонам и перешёл дорогу.

В полуподвальной кафешке было тепло и уютно. Приглушённый свет, низкие деревянные столики, мягкие глубокие диваны, даже небольшая сцена в глубине зала. Что-то похожее Сайрус видел в каком-то фильме – стилизация под начало не то двадцатого, не то двадцать первого века.

Посетителей было немного. Сайрус выбрал столик у стены и сел лицом ко входу. Официант принёс меню.

– Пожалуйста, виски… – сказал Сайрус и осёкся, чуть не добавив привычное "холодного, но без льда", однако ни о чём холодном, сейчас и вспоминать не хотелось. – Просто виски, – проговорил он, улыбнулся самому себе и открыл меню.

– Вы останетесь на выступление? – спросил официант.

Сайрус задумался, он видел на входе афишу, но не уделил ей внимания.

– Что за выступление? – спросил он.

– Небольшая концертная программа – музыка в стиле ретро.

– Пожалуй, я послушаю, – согласился Сайрус.

– Стоимость билета будет включена в счёт, – предупредил официант и удалился.

Через пару минут он принёс стакан с широкими плоскими гранями, наполовину заполненный виски, и орешки на закуску. Сайрус заказал ужин и отдал меню. Затем посмотрел виски на просвет и, не вдыхая, выпил. Напиток плавно проскользнул через горло и разлился в желудке мягким обволакивающим теплом. На языке осталось приятное, чуть сладковатое послевкусие. Жизнь уверенно пошла на лад. Отступили будничные проблемы. Сайрус снял плащ, ослабил, а потом и вовсе снял галстук. Пододвинув к себе тарелку с орешками, Сайрус съел парочку и осмотрелся.

Кафе как кафе, ничего необычного, разве что некоторые посетители регулярно бросали взгляды в сторону сцены и посматривали на часы.

Пока готовили его заказ, у Сайруса было время подумать о делах. Он достал из портфеля листок со списком из трёх десятков имён. Часть из них была вычеркнута, возле некоторых стояли знаки вопроса, где-то плюсики, но более половины пока не имели никаких отметок. Список Алхимика – тот самый, что два года назад достался Сайрусу от свихнувшегося учёного-экстрасенса.

Маньяк-телепат, прозванный Алхимиком за пристрастие к пулям из искусственного золота, обнаружил в геноме некоторых жителей Нью-Анджелеса аномалию, позволяющую задействовать скрытые резервы мозга. Телепатия, телекинез, ясновидение – таков лишь краткий перечень способностей, которые при должной тренировке может развить в себе носитель генетической аномалии.

Развив телепатию в себе самом, Алхимик вознамерился создать расу телепатов. Себя он, конечно же, видел не иначе как повелителем обновлённого человечества. Алхимик взломал городскую геномную базу данных, вычислил носителей аномального гена, который он назвал "геном всевластия", и стал провоцировать их на проявление сверхъестественных способностей.

Алхимик замышлял убийство, причём готовил всё так, чтобы лишь сверхспособности позволили бы его жертве выжить. Те, кто не смог прислушаться к голосу интуиции и не воспользовался своим даром в критической ситуации, попросту погибали. Столь жёсткий естественный отбор Алхимик использовал для совершенствования человеческой природы. По той же странной логике Алхимик застрелился, когда Сайрус превзошёл его в таланте телепатии. Сайрус тогда не только спасся от пущенной в упор золотой пули, но и смог вычислить логово маньяка.

Сайрусу осталась база знаний Алхимика: результаты исследований, которые Алхимик проводил над собой, данные наблюдений за кандидатами в телепаты, описание техник совершенствования экстрасенсорных способностей.

Заметки Алхимика помогли Сайрусу продвинуться в развитии своих талантов. Некоторые способности у него и раньше проявлялись, помогая в оперативной полицейской работе. Чутьё, интуиция – как не называй, но Сайрус к моменту встречи с Алхимиком уже кое-что умел, оставалось лишь научиться пользоваться даром осознанно.

За год упорных тренировок Сайрус в совершенстве овладел психокинезом, научился читать чужие мысли, если не запрятаны очень глубоко, и внушать некоторые простые образы. Он научился управлять восприятием, как бы замедляя течение времени. Но даже такой набор сверхъестественных способностей не позволял Сайрусу приступить к достижению его главной цели – к полному истреблению преступности в Нью-Анджелесе. Ему нужны были соратники, ненавидящие несправедливость во всех её проявлениях. Он хотел собрать группу телепатов, чтобы раскрывать преступления и самим наказывать виновных, не полагаясь на капризы судебной системы. Он разочаровался в служении закону, который чаще защищает преступников, а не их жертв.

В поисках союзников Сайрусу помог список Алхимика – список людей, обладающих геномом телепатии. Сайрус наблюдал за теми из списка, кого сумел отыскать, но пока лишь у троих талант оказался выражен достаточно явно.

Первой была Саманта – журналистка независимой телекомпании, которая интуитивно чувствовала ложь, потому ежедневно боролась за правду. Она разделяла цели Сайруса, но публичная работа мешала её участию в тайном обществе.

Потом Сайрус нашёл Кевина, который ещё в юности овладел телекинезом. Кевин работал крановщиком в порту, до борьбы с преступностью ему не было дела. Но Сайрус знал, что при случае на Кевина можно рассчитывать.

Третьей из найденных была Ингрид. Она слабо владела телекинезом, но могла почувствовать настроение любого знакомого ей человека, даже находящегося на другом краю города. Она согласилась помогать Сайрусу, но особо на неё рассчитывать не приходилось. Тайное общество было для неё не смыслом жизни, а скорее развлечением, призванным скрасить однообразную жизнь домохозяйки.

Конечно, талант был развит не только у этих троих. Алхимик за три месяца отыскал и убил десятерых, но Сайрусу в соратники годились не все. Вычислив очередного кандидата, он некоторое время наблюдал за ним, оценивая его стремления и возможности. Не каждый согласился бы принять свой дар, и ещё меньше людей применили бы его для наведения порядка в городе. К таким людям Сайрус даже не обращался лично, ограничиваясь чтением их мыслей.

Он "прощупал" примерно половину кандидатов из списка алхимика, остальные пока ждали своего часа.

Сайрус ещё раз пробежался взглядом по списку, выбирая очередного кандидата, но свет в зале вдруг потускнел, а в задней части сцены зажглась яркая лампа.

Человек, вышедший на сцену, терялся на фоне яркого света, был виден лишь силуэт с электрогитарой. Слегка растрёпанные кудри создавали что-то вроде ореола вокруг головы певца. На панели гитары мерцали индикаторы.

Музыкант устроился на высоком стуле, пододвинул к себе стойку с синтезатором и глухо произнёс в микрофон:

– Добрый вечер.

В ответ раздались немногочисленные, но воодушевлённые аплодисменты. Музыкант поочерёдно нажал несколько клавиш на синтезаторе. Из тишины, плавно нарастая, потекла несложная мелодия, формируя ритмическую основу. Музыкант пробежался пальцами по струнам, потом еще, словно пробуя звуки на вкус. Потом выдал осторожную блюзовую коду, ещё одну, ушёл наверх… Вслед за следующей протяжной кодой, как по сигналу, подключились ударные, ритм и бас-гитара, видимо, сформированные синтезатором. Выдержав несколько тактов, музыкант запел.

Мягкий чуть хрипловатый баритон заструился по кафе.

 

He sits all alone, playing his guitar

In the back of a small cafe  

And nobody hears so he closes his eyes

And just lets the music take him away *

 

Музыка наполняла помещение, словно обволакивая души. Сайруса тоже увлекла мелодия, захотелось сопереживать и самому чувствовать то, что вдохновило музыканта.

 

Singing songs of love, songs of broken hearts

And he`s worn out his luck and his last pair of jeans

But you just keep on going on when you`re living on dreams

And you feel it inside, and the guitar don`t lie.

 

Сайрус вдруг почувствовал жжение в глазах, сморгнул, ощущая влагу на веках. "Что со мной?" – Сайрус не знал, что так его тронуло. В душе шевельнулось что-то старательно забытое.

 

A trace of her perfume, floats across the room

Once they were close, shared all their dreams

But now all he feels is a physical thing

They grow slowly apart, and the guitar don`t lie.

 

Боль сама собой вырвалась из глубин памяти. Николь – любовь всей его жизни. Он не смог уберечь самого дорогого, ввязавшись в войну с наркомафией, которую не было шансов выиграть.

Песня переросла в затяжное соло. Сайрус сжал зубы, чтобы не взвыть. Его словно вернуло на годы назад, окунув в холодный липкий мрак пустого дома, где он когда-то столкнулся со своим призрачным отражением в стекле. Окаменевшее, словно череп, лицо смотрело пустыми глазницами в бездну, оставшуюся на месте души, которая не пережила утраты Николь.

В опустевшем доме Сайрусу казалось, что лишь смерть поможет ему справиться с болью утраты. Тогда тоже играл блюз. Сайрус сидел, прижимая к виску холодное дуло, и слушал музыку. Мысли медленно брели по кругу. Утекали минуты, с ними таяла и решимость Сайруса, словно музыка заполняла бездонную рану в его сердце. Когда блюз оборвался на затяжной коде, Сайрус понял, что суицид недостаточно жестокое наказание для него. За то, что не смог уберечь Николь, ему предстояло снести много более жестокое наказание – наказание жизнью. Сайрус остался жить, изо дня в день напоминая себе, что живёт в наказание.

 

Some nights it gets cold, and it makes him aware

That time is slipping away

And if you look close at his dark curly hair

Under the lights there are traces of grey

 

Сайрус с трудом отогнал тягостные воспоминания.

"Зачем он мучает меня? Зачем выворачивает душу? Эх! Лучше бы я тогда застрелился…"

 

He knows what it`s all about, feeling down and out

`Cause he`s been there before, and he`s seen it all

And you learn to survive with your back to the wall

It`s a crazy old life, and the guitar don`t lie

 

Сайрус сжал зубы и вгляделся в силуэт на сцене, сбросить наваждение удалось лишь огромным усилием воли. То, что тоска спровоцирована извне, он понял только сейчас. Это помогло Сайрусу собраться и стать невосприимчивым к магии музыки.

"Внушение?! – ощущение опасности вернуло Сайруса в привычную колею. – Такой силы?! Невероятно!"

Песня закончилась. Сайрусу принесли заказанный ужин, но аппетит пропал. Сайрус попросил ещё виски, немного поковырялся вилкой в салате, но почти ничего не съел.

Сайрус смотрел на музыканта. Его лицо было сложно разглядеть в полумраке, но Сайрус мог видеть то, что не доступно взгляду обычного человека. От музыканта исходило "Свечение". Он прямо-таки излучал свою энергию, отдавая эмоции слушателям.

"Удачный сегодня день, – решил Сайрус. – Случайно зайдя в это кафе, я нашёл великолепного мастера манипулировать чужими душами. Хотя, случайностей не существует. Меня сюда привела судьба…"

Тем временем музыкант спел вторую песню. Она не произвела на Сайруса столь же сильного впечатления. Но другие посетители арт-кафе слушали, затаив дыхание, исполнитель подобрал ключики к их душам. Первая песня служила своего рода резонатором для синхронизации слушателей с музыкантом.

"У парня очень сильное биополе, – отметил для себя Сайрус. – Он невероятно талантлив, и в музыке, и в телепатии, причём его таланты дополняют друг друга. Интересно, догадывается ли он сам о том, каким бесценным даром владеет? Будет неплохо, если я научу его управлять даром телепатии. Вдвоём мы сможем многого добиться. После концерта попробую с ним поговорить…"

Сайрус осторожно, стараясь не звенеть вилкой, доел свой ужин, после чего заказал кофе и ещё раз осмотрел зал.

За столиком у входа в кафе появились три новых посетителя. Они совершенно "не вписывались интерьер". И дело даже не в их внешности, хоть и она была весьма колоритна. Опоздав к началу, они не были "околдованы" первой песней. Чувствовалось, что они пришли не за музыкой, и потому не относились к ней с должным уважением. Сайрус понимал, что эти ребята ни во что не ставят не только прекрасное, но и многие привычные нормы житейской морали.

Одеты они были вызывающе пёстро, да и сами являли собой крайне разношёрстную компанию. В углу развязно откинулся на диване высокий худощавый брюнет с толстой золотой цепью на шее, перстнями чуть ли не на каждом пальце и с кольцом в ухе. По правую руку от него восседал чернокожий здоровяк в толстовке с капюшоном, а напротив – щуплый смуглый парнишка индейских кровей, одетый в джинсу. Музыку они не слушали, но на сцену смотрели внимательно, даже, кажется, выжидающе. Не столько ментальным зрением, сколько тренированным за годы полицейской службы чутьём, Сайрус чувствовал исходящую от этой компании опасность.

"Не иначе – уличная банда, – решил Сайрус. – Интересно, зачем они здесь? Уж не музыкант ли им нужен?"

Его подозрения подтвердились уже через пару минут.

Чернокожий громко чихнул. Должно быть, его продуло на ветру. Заметив новых гостей, музыкант сбился с ритма. Доиграв очередную мелодию, он объявил перерыв и покинул сцену. По команде высокого брюнета здоровяк последовал за музыкантом в сторону служебных помещений кафе, а брюнет вместе с индейцем вышел через парадный вход.

Сайрус допил виски, выждал, для верности, пару минут и тоже отправился в сторону служебных помещений. Как обычно за кухней и туалетами нашёлся выход на задний двор. Сайрус осторожно открыл дверь и вышел в промозглый октябрьский сумрак. Чуть дальше по переулку обнаружились все четверо – пёстрая компания окружила музыканта.

Сайрус зашёл в тень за мусорным баком и стал наблюдать.

– Штука баксов, Томми! – восклицал брюнет. – Пойми, я бизнесмен и не могу больше ждать!..

– Чарльз, я сейчас на мели, – музыкант старался не смотреть в глаза брюнету. – Мне нужно всего пару недель, тогда я…

– Боб, ты слышал это? – картинно обратился к подручному брюнет.

– Гы-гы-гы… – загоготал здоровяк. – Размечтался.

– Вот, именно. Это бизнес, Томми, сегодня тысяча, а через две недели будет полторы, сам понимаешь, мне не нужны убытки.

– Но у меня всего пара сотен… Юджин заплатит от силы три. На следующей неделе у меня запланирован один концерт, а со вторым я уже почти договорился…

– Это меня не касается, Томми, ты знал, на что идёшь.

– Всё пошло хуже, чем я надеялся. – Музыкант ещё больше понурился. – На концерты сейчас мало кто ходит, а мои звукозаписи в сети почти не скачивают…

– Что? Не пошло твоё искусство в массы? – Здоровяк чуть подтолкнул музыканта.

– Такова жизнь, Томми, – начал читать мораль брюнет. – Мода на ретро-блюз прошла три года назад. Ты не попал в волну, могу тебя только поздравить. Но мой бизнес не должен страдать от капризов моды, понимаешь? Если у тебя нет денег, я заберу твой синт, и всё – проблема улажена.

– Но синтезатор стоит намного дороже… – начал было Томми, но брюнет его прервал.

– Не дороже собственного здоровья… – глухо прорычал он. – Правда, Джо?

– Так и есть, – проговорил индеец и сплюнул себе под ноги.

– Но я не смогу без синтезатора, он заменяет мне целую группу, а в одиночку невозможно играть блюз…

– Ну… – Чарльз театрально взялся за подбородок, изображая напряжённую работу мысли. – Есть у меня одна работёнка, – он понизил голос почти до шёпота. – Ты можешь отработать долг, если станешь продавать мой товар своим друзьям музыкантам.

– Да ты что! – возмутился Томми, – Чтобы я и нар…

– Тихо! – Брюнет ладонью зажал музыканту рот. – Это только между нами, понял? Будешь болтать, Боб и Джо позаботятся о твоём благополучии.

– Кх-кхы… – прокашлялся Сайрус, выходя из укрытия. – У вас какие-то проблемы, ребята?

– Проваливай, старик! – Боб угрожающе шагнул к Сайрусу.

– Молодой человек, с вами всё в порядке? – спросил Сайрус музыканта, игнорируя нависающего над ним негра.

– Боб, напомни этому господину, что совать нос в чужие дела нехорошо.

Чернокожий простёр лапищу, собираясь схватить Сайруса за ворот пиджака, но тот ловко поднырнул под руку, схватил Боба за запястье, вывернул руку и ловким, отработанным ударом под сгиб колена повалил здоровяка наземь. Тот распластался по асфальту, скуля и извиваясь, чтобы ослабить боль в выворачиваемом запястье.

– Джо! – коротко скомандовал брюнет.

Индеец вынул нож-бабочку и, ловко поигрывая "крыльями" раскладной рукоятки, по дуге пошёл на Сайруса. Бывший коп понял, что сейчас ему достался действительно серьёзный противник, а не громила, привыкший полагаться не на мастерство, а на грубую силу и грозный вид.

За пару шагов до Сайруса индеец сделал обманный выпад ножом в сторону живота, но тут же сменил направление удара, целя в горло.

Когда мысль об обманном ударе только зародилась в голове Джо, Сайрус уловил отблеск этой затеи и успел подготовиться. За мгновение до атаки он отпустил руку Боба и выгнулся, попуская лезвие над собой. Нож прошёл в каком-то дюйме от его лица. Следующим движением Сайрус со всего маха врезал индейцу в челюсть. Джо рухнул наземь, взмахнув руками, отчего его нож улетел в кучу мусора.

– Проваливайте, пока я не рассердился, – спокойно проговорил Сайрус.

Боб с трудом поднялся, придерживая запястье. Вдвоём с Чарльзом они подняли полубеспамятного Джо.

– Поговорим позже, – прошипел брюнет, глядя на музыканта. – А пока, подумай над моим предложением. Как меня найти, ты знаешь.

Когда банда покинула переулок, Сайрус спросил:

– Ты цел?

Музыкант был белее мела.

– Что вы наделали? – с отчаянием проговорил он. – Вы даже не представляете, с кем связались!

– Напротив, я это отлично представляю. – Сайрус посмотрел вслед банде. – И могу помочь…

– Никто не может мне помочь, слышите?! Только я сам!

Томми чуть ли не бегом вернулся в кафе.

Сайрус пожал печами и двинулся следом.

***

Человек с гитарным чехлом за спиной и громоздким чемоданом в руке прошёл по тёмному переулку и вошёл в подъезд старого кирпичного дома. Поднявшись по скрипучей лестнице, он постучал в одну из дверей. Вскоре из-за двери спросили:

– Кого ещё принесло?!

– Чарльз, это я, Томми…

– Один?

– Да.

Защёлкали затворы. Через минуту дверь приоткрылась. Чарльз выглянул в образовавшуюся щель, посмотрел по сторонам, смерил взглядом музыканта, проговорил: "Заходи", и снял с двери цепочку.

Томми вошёл в комнату. Там пахло каким-то сладковатым дымом. В кресле с сигаретой в зубах сидел Джо. Одной рукой он прижимал к подбородку пакет со льдом, в другой держал увесистый короткоствольный револьвер. Неподалёку от входа с битой наготове стоял Боб, одна рука у него была перебинтована.

– Так что, Томми? – развязно начал Чарльз. – Ты решил принять предложение, от которого невозможно отказаться?

– Это единственное, что мне остаётся… – понуро подтвердил музыкант.

– Не унывай, дружище. – Чарльз похлопал Томми по плечу, заботливо взял у него тяжёлый чемоданчик и поставив его рядом с диваном. – Служенье муз – штука переменчивая, сегодня ты востребован и популярен, а завтра – пшик. Но мой бизнес – самый стабильный.

Брюнет подошёл к дивану и поднял нижнюю створку.

– Босс, может сначала… – взволнованно заговорил Боб, но осёкся.

– Ах да, конечно же… – Чарльз картинно взмахнул руками, повернулся к Томми и щёлкнул пальцами.

Индеец перебросил ему револьвер. Ловко схватив оружие за рукоять, Чарльз приставил дуло ко лбу музыканта.

– Боб, обыщи нашего гостя.

Чернокожий отложил биту и стал ощупывать Томми.

– Что это за мужик был там возле кафе? – требовательно спросил брюнет.

– Это… – Томми побледнел, но быстро оправился. – Да мудак какой-то, решил повыделываться, я его даже не знаю …

– Врёт, – буркнул индеец.

– Неужели? – Чарльз приподнял бровь и взвёл курок на револьвере.

Томми побледнел ещё сильнее.

– Босс, он чист, – сообщил Боб, окончив обыск. – Ни жучков, ничего такого…

– Вот и славно. – Чарльз убрал револьвер за ремень. – Можешь расслабиться, Том. Эта проверка была необходима. Сам понимаешь, в нашем деле без предосторожности никак. Зато прибыль оправдывает все риски.

Он вновь подошёл к дивану и достал из-под нижней створки небольшую коробочку, замотанную в тряпьё.

– Это фиалка, – Чарльз открыл коробочку, продемонстрировав ампулы с фиолетовой чуть флюоресцирующей в полумраке жидкостью. – Лучший наркотик в Нью-Анджелесе. Полностью синтетический, не вызывает привыкания, а главное… – Чарльз закатил глаза. – Вызывает видения феноменальной силы и яркости. Смотри, – он вынул ампулу. – Одна эта штука стоит 150 баксов. Продашь десять коробок, и мы забудем про твой маленький должок, идёт?

Томми обречённо вздохнул и кивнул.

– На продажу первой партии, даю тебе срок до конца недели. Не дрейфь, у тебя ведь много знакомых музыкантов? Они частенько употребляют, так что спрос будет. Для нас с тобой главное занять свою нишу на рынке, и тогда мы заживём. Если захочешь, мы продолжим наше сотрудничество. Уверяю тебя, даже звёзды рок-музыки не могут похвастаться такими же доходами, какие будут у нас через пару лет.

Томми понуро взял коробку, убрал её в карман и спросил:

– Я могу идти?

– Иди, но в воскресный вечер я жду тебя с хорошими новостями и деньгами. А это… – Чарльз отодвинул от Томми синтезатор, который тот собирался забрать. – Это останется здесь в качестве залога, товар дорого стоит, сам понимаешь…

Боб отпер дверь и выпроводил ночного гостя.

***

На востоке уже занимались первые отблески рассвета, когда к старому кирпичному дому почти бесшумно подъёхали полицейские фургоны с надписью NAPD. Бойцы группы захвата, облачённые в броню, быстро покинули машины и по одному исчезли в подъёзде. Через несколько минут на улицу вывели троих сонных и перепуганных парней, закованных в наручники.

– Томас, проснись, – Сайрус толкнул музыканта, прикорнувшего на пассажирском сидении. – Смотри, их задержали. Тебе нечего больше бояться.

– А если их оправдают? – безразлично проговорил музыкант и зевнул.

– Не оправдают. Благодаря принесённому тобой микрофону они загремят в тюрягу лет на пять минимум. Отличная идея, кстати, – микрофон в синтезаторе, я бы вовек не додумался. Представляешь, после твоего ухода эти балбесы больше часа трепались о том, как хорошо развивается их "бизнес". Доказательств достаточно, чтобы посадить их на срок, за который ты успеешь начать жизнь на новом месте. А если захочешь, полиция поможет начать жизнь с чистого листа по программе защиты свидетелей.

Арестованных поместили в автозак и увезли. Из подъезда вышел полицейский с чемоданом.

– Кстати, а вот и твой синт. – Сайрус вышел из кабины флаера, перекинулся парой слов с полицейским и вернулся назад с чемоданчиком. – Вот, держи, микрофон извлекли, так что можешь снова играть в своё удовольствие…

– Жаль, что слава музыканта мне уже не светит… – Томми вздохнул.

– Это верно, – Сайрус побарабанил пальцами по рулю. – Перед публикой тебе пока лучше не выступать, у этих ребят имеются дружки на свободе.

– Я так мечтал стать музыкантом… Копил на гитару. Долго учился… Потом, за невероятные три тысячи долларов взял синтезатор. У меня даже появилась собственная концертная программа… А что сейчас? Я потерял всё…

– Прими ты их предложение, тоже вскоре оказался бы за решёткой, – задумчиво проговорил Сайрус. – Поверь, ты выбрал верный путь. А что до способа заработать на жизнь, то я могу помочь тебе в этом…

Видя, что Томас не возражает, Сайрус продолжил:

– Ты с голографическим проектором работал когда-нибудь?

– Приходилось…

– Тогда справишься! – уверенно заявил Сайрус. – У нас, в полицейской академии, симулятор боевых ситуаций частенько барахлит, нам нужен толковый лаборант. Золотых гор обещать не буду, но на хлеб хватит, даже с маслом. Работёнка не пыльная, времени на творчество у тебя будет предостаточно, а там, гладишь, и записи через сеть начнут продаваться… Ну что, согласен?

– Я подумаю об этом, ладно?

– Конечно, – Сайрус похлопал себя по карманам и достал прямоугольную карточку. – Вот моя визитка, как решишь – звони.

Томми убрал визитку.

– Тебя подбросить? – спросил Сайрус.

– Тут недалеко, спасибо.

Томас вышел из флаера, забрал с заднего сиденья гитару, повесил её на плечо и, чуть ссутулившись под тяжестью синтезатора, поплёлся к выходу из переулка.

– До встречи, Томас, – проговорил Сайрус, глядя вслед удаляющемуся музыканту.

И без чтения мыслей было ясно, что Томми примет все его предложения: и о работе, и совместной борьбе с преступностью.

Сайрус достал из портфеля сложенный бумажный лист, развернул его, поставил напротив имени Томас Джойс жирный плюсик и обвёл его двойным кружком.

 

------------------------------------------------------------------------------------------------

Использована композиция TONY JOE WHITE – The Guitar Don`t Lie (Joe Dassin`s cover)

 

Вот сидит он один, на гитаре играя,

В глубине небольшого кафе.

И не слышит никто, он глаза закрывает,

Музыке позволяя себя вдаль увлечь.

 

Он поёт о любви, о разбитых сердцах,

Истерлась удача и последние джинсы,

Но ты продолжаешь жить, пока живы мечты,

Ты душой ощущаешь, гитара не лжет.

 

Ее духов аромат, ещё витающий в комнате,

Когда-то они были близки и делили все мечты,

Но остались лишь ощущения в теле,

Они медленно отдаляются, и гитара не лжет.

 

Ночью приходит холод, и заставляет его осознать,

Что время ускользает.

И если взглянуть на его черные вьющееся волосы -

В свете фонарей они с проседью…

 

Он знает как это - упасть вниз и быть изгнанным,

Потому что он был там, он видел все это,

И ты учишься выжить спиною к стене,

Это - безумная прошлая жизнь, и гитара не лжет.

 

Перевод основан на материалах с сайта

http://perevod-pesen.com/perevod/tony-joe-white-the-guitar-dont-lie-joe-dassins-cover/