Лицо покрывается испариной, по лбу начинает течь. В потные ладони всё сильнее впиваются ногти, колени подрагивают. Дыхание учащается, в ушах стучит всё громче. Когда же это кончится?

— Эй, профессор, — раздаётся хриплый бас. — Может пакет?

Взгляд, наконец, отрывается от трясущихся кулаков. Впереди на длинной лавке среди нагло улыбающихся товарищей сидит бугай.

— Я, к вашему сведенью, доктор, — говорит «профессор», пытаясь унять нижнюю челюсть.

— Пакет? — вновь предлагает бугай, чуть опустив голову и приподняв одну бровь — от этого кожа на лысине идёт складками.

Получив утвердительный кивок, он вынимает откуда-то из груди бронекостюма смятый кулёк, протягивает, добродушно улыбаясь.

Взяв пакет, доктор тут же приставляет его ко рту, начинает дышать. Исподлобья глядя на усмехающиеся рыла бойцов, надеется, что пронесёт.

— Это хорошо, что ты ему дал, — сипло говорит один из них, сидящий по правую руку от бугая. — Он ведь нас всех тут это, того. — Боец начинает трясти расслабленной кистью у рта.

Со всех сторон раздаётся громкий ржач. Кто-то с задором тыкает в бок. Бледное лицо доктора начинает розоветь. Он со стыдом прячется в ладонь, попутно вытирая накопившийся пот с густых бровей.

— Временный телепорт смоделирован, — раздаётся приятный женский голос откуда-то сверху.

— Ох, родная, умеешь ты обрадовать! — говорит кто-то весело. Его тут же подхватывают смехом.

Теперь становится легче — они, наконец, снова в космосе. Доктор мысленно благодарит всех и вся за то, что его не вывернуло.

Корабль-штурмовик приближается к звезде под номером 2014-МФ, жёлтой и не особо горячей. В её системе всего четыре планеты: две твёрдые и столько же газовых. Между второй и третьей располагается пояс астероидов. Так же, как практически во всех планетных системах, наружная область состоит из облака льдистых астероидов, мёртвых малых планет и комет. За границами этой области и открылся портал, прежде всего из соображений безопасности. Тут автопилоту придётся меньше лавировать, избегая случайных столкновений, да и посторонний не сможет даже случайно обнаружить здесь этот разлом и попасть в пункт отправки.

— Разведывательный дрон сообщил, — неожиданно раздаётся голос капитана, чуть надломленный из-за динамика, — что на второй планете есть разумная жизнь. От нас требуется то же, что и всегда: проверка разведданных, попытка вступления в контакт, выяснение, на какой ступени развития находится цивилизация.

Динамик замолкает, и дверь в капитанскую рубку поднимается. В коридор каюты, вдоль стен которой на лавках расселись бойцы, входит непосредственно сам капитан.

— А теперь, — говорит он, — настала пора представить нового члена экспедиции.

Капитан под почтенное молчание подходит к доктору, который уже поднялся и неловко поправляет бронекостюм.

— Кевин, — тихо говорит бедняга, всё стараясь вывернуть наплечник в правильное положение, — давайте без этих формальностей…

— Доктор И&№769;лван, биосферолог, — торжественно объявляет тот, проигнорировав просьбу и вызвав тем самым улыбки бойцов. — Прошу любить и жаловать.

Из дальнего конца каюты раздаётся единственный аплодисмент, который тут же с весёлым гиканьем подхватывают. Доктор стоит с неуверенной улыбкой, всем существом чувствуя идиотизм ситуации.

— Наш почтенный гость, — продолжает капитан, положив руку ему на плечо, — будет изучать жизнь на планете до принятия окончательного решения о её ликвидации.

Глаза доктора округляются.

— Кевин, — взволновано обращается он к капитану, но тот делает вид, что не слышит.

— К нашему учёному следует относиться со всей уважительностью, ведь не часто на борт «Элизы» попадает целый доктор…

— Господин доктор! — раздаётся сиплый голос того, кто недавно заставил Илвана покраснеть. — У меня тут это, геморрой разгулялся. Совсем того, с кулак. Не посмотрите?

— Я… я доктор, а не врач, — заикаясь, проговаривает биосферолог, но из-за поднявшегося ржача его не слышно.

Капитан показывает ладонь, успокаивая бойцов своей роты, беснующихся от остроумной шутки.

— Объект 2014-МФ-2, — внезапно раздаётся приятный женский голос поверх шума. — Металло-силикатная средняя планета. Имеет два постоянных спутника…

— Система: стоп! — приказывает капитан, и голос замолкает. После этого, бросив взгляд на индикатор, расположенный на правой руке, предлагает доктору проследовать в рубку.

Здесь довольно тесно: только и хватает места для двоих. Большое лобовое стекло сейчас непрозрачно. По нему на тёмно-красном фоне бегают какие-то чёрные графики, таблицы, уравнения. Снизу — на панели навигации — медленно вращается серая планета. Её изображение порой подрагивает — снимок разведывательного дрона был искажён магнитной бурей.

— Пожалуйста, — говорит капитан, присаживаясь и указывая на кресло штурмана справа от своего.

Доктор садится, с интересом озираясь. Он ещё никогда не был в рубке. Капитан же, совершенно не стесняясь чужого присутствия, движением руки сметает графики, таблицы и уравнения со стекла и открывает личную почту. Доктор смущается, но всё же искоса поглядывает. Два сообщения. Первое: «Кевин! Ну куда ты пропал? Почему не отвечаешь? Тебе было плохо со мной? Или это из-за того случая в баре? Не молчи! Я беременна!» Подпись: Кира.

С каменным лицом Кевин удаляет сообщение. Открывает второе и совсем короткое: «Пирк угнал твой байк!» Без подписи, но капитану, видимо, и так всё ясно.

— Вот же гадёныш, — проговаривает он с каким-то странным одобрением. — Там же голосовая защита… маленький ублюдок…

Доктор сдержанно кашляет. На него обращают внимание.

— Где же ваш штурман? — осведомляется он.

— А-а, — отмахивается капитан. — В прошлой экспедиции сожрали.

— Со… что? Кто?! — испугано взвизгивает доктор и видит, как собеседник облизывает идеальные зубы.

— Расслабьтесь, доктор, — выждав пару секунд для эффекта, серьёзно говорит капитан и неожиданно громко начинает смеяться.

— Это… это шутка? — Биосферолог часто моргает, пальцы сами стучат по ноге.

— Вы знали, на что шли, — Капитан внезапно перестаёт смеяться. Заметив неподдельный ужас на лице доктора, добродушно и просто говорит: — Наш штурман в отпуске, не беспокойтесь за него.

— Эм, понимаете… всякое говорят о… о вашей профессии…

Но капитан не слышит эти оправдания: он уже сосредоточенно водит рукой над панелью с изображением планеты. Тут лобовое стекло становится прозрачным, и доктор совершенно забывает о злой шутке.

— Это ваш первый рейс, господин биосферолог?

Но тот пропускает замечание мимо ушей, лишь молча открывает и закрывает рот. Конечно, это далеко не первая экспедиция Илвана, просто он никогда не видал планету с орбиты. Так уж получилось, что от точки до точки группы учёных всегда доставляют в каютах без иллюминаторов. Видимо, чтобы не отвлекались от мыслей о работе.

Освещённая сторона будто излучает изумрудный свет. Два материка, сплошь покрытые зеленью, уходят за видимую границу планеты. Их разделяет голубой океан, больше похожий на огромную реку. Над всем этим великолепием плывут белоснежные облака, закручиваются циклоны, местами сверкают молнии и полосы сияния.

То тут, то там виднеются золотистые овалы. Они разбросаны по материкам в совершенном беспорядке, будто кто-то всемогущий не задумываясь швырнул горсть колец. Те переливаются, пуская в космос солнечных зайчиков.

— Система, — говорит капитан, — вывести данные о планете на панель.

Почти сразу на той появляется длинный список. Кевин начинает листать, вполголоса читая: «Содержание кислорода… мало… вода… гм… жизнь — есть… разумная цивилизация — есть… искусственных спутников не обнаружено… военные базы… техника… оружие… нет?» Прочитав, ненадолго замолкает, затем приказывает:

— Система, послать одного дрона, постоянная трансляция изображения.

Тут же на лобовом стекле появляется вид с камеры.

Доктор уже отошёл от удивления и теперь с интересом наблюдает за манипуляциями капитана. Видит, как дрон вылетает из штурмовика и с неимоверной быстротой падает на планету. Спустя несколько секунд он уже над верхушками деревьев. Испуганные крылатые роем взлетают из крон, ураганом проносятся вокруг дрона и будто растворяются в синеве. Аппарат зависает над лесом, настраивает зум камеры. Вдалеке сначала смутно, а затем всё отчётливее виднеется что-то вроде золотистой горы.

Биосферолог спохватывается, шарит в ячейках на груди бронекостюма и достаёт записывающее устройство.

— Лес, эм… — начинает бормотать он. — Высокие деревья, несмотря на низкое содержание кислорода. В их густой кроне обитают маленькие птицы…

Дрон несётся в сторону горы. С каждым километром всё чётче вырисовывается её геометрически правильный контур: похоже на хвостик капли, резко расширяющейся книзу и пропадающей в лесу. Спустя ещё несколько километров этот купол обрастает белым узором. Теперь ясно видно, что весь его периметр испещрён причудливо закрученными линиями сквозных отверстий. А сейчас становится заметно, что в эти щели влетают и залетают тучи «птиц».

Доктор замолкает в раздумьях, описывать ли это чудо, но тут лес заканчивается, и дрон попадает в город.

Если вид с орбиты удивил Илвана, то это просто поражает. Здания, будто бы сплетённые из золотых веток, в то же время идеальной цилиндрической формы, возвышаются над широкими озеленёнными улицами. Те до отказа заполнены населением.

— Гуманоиды с ярко-жёлтой кожей, — бормочет биосферолог. — Носят что-то вроде серых туник… ноги и руки пропорциональные, лицо не разглядеть… рост…

— Метр, может чуть выше, — подсказывает капитан.

Дрон приближается к центру города. С высоты заметно, что тот построен в виде идеального овала, а улицы несколькими ярусами спиралей сходятся в середине на той самой «горе». Очень необычная и непонятная человеку архитектура.

Наконец, дрон над пиком золотого купола. Из расчёта времени, затраченного на полёт, выходит, что длинный радиус города равен пятидесяти километрам. Отсюда, на высоте тысячи метров, открывается невероятной красоты вид. Большая жёлтая звезда, подходящая к зениту, бросает лучи на город, и от этого кажется, что он горит золотым огнём. Невысокие дома-цилиндры в пригороде к центру вырастают до размеров небоскрёба. Все они будто просвечивают насквозь: хитросплетение золотых «веток» образует множество овальных окон, сквозь которые видно копошащихся жителей.

— Дрон, сканирование, — приказывает капитан и, увидев данные и 3Д модель, удивлённо присвистывает.

Доктор, не дожидаясь приглашения, сам заглядывает в панель. Город уходит под землю на километр, причём нижний зеркально повторяет форму верхнего. Похоже на улей, но в тысячи раз больше. На уровне интуиции появляется уверенность, что все улицы, проходы, тоннели, трубы, дороги, здания, да и сами жители объединены в точную, выверенную до мелочей систему. Но чтобы понять её, разобраться во всех инженерных хитросплетениях конструкций и попытаться воссоздать реально, нужно учредить целую науку.

— Вот это архитектура… — выдыхает биосферолог, совершенно забыв о своей миссии на этой планете. — Как они всё это возвели? Великий Император, даже наши инженеры на такое неспособны! Это… это просто гениальное произведение искусства!..

— Таких городов несколько сот по всей планете, — проговаривает капитан, совершенно не слушая доктора. — Население каждого (он смотрит на панель) до тридцати миллионов… Это ж сколько дней их выкашивать? Хотя, можно и быстро…

— Кевин? — Биосферолог смотрит удивлённо и настороженно. — Вы всё ещё намерены уничтожить эту цивилизацию?

Капитан не отвечает. Он будто вообще не услышал вопроса. Смотрит на этот город, — детище бога инженерии — озадаченно почёсывает щетинистый подбородок.

— Кевин! — вскрикивает доктор.

Вопреки ожиданию, тот не вздрагивает. Всё ещё смотря на стекло, спокойно говорит:

— Господин Илван, пожалуйста, занимайтесь своей работой. На панели есть информация обо всех формах жизни, обнаруженных при недавнем сканировании.

Но доктору это безразлично. Странно, он удивляется самому себе. Всю жизнь подчинялся приказу начальства, а теперь что?..

— Ну уж нет, — проговаривает он. — Вы… вы не посмеете! Да это преступление! Против… против человечности! Нет… против искусства!

Тогда капитан наконец переводит взгляд на доктора. Хочет что-то сказать, но передумывает. Разворачивается в кресле, встаёт спиной к собеседнику.

— Илван, — терпеливо говорит он, — вы всего лишь учёный…

— Я, в первую очередь, человек! — вскрикивает доктор, вскочив. Тут же пугается собственных действий. Как же это?..

Тогда капитан поворачивается, опирается локтями о спинку кресла.

— Значит, начистоту, так?

Биосферолог молчит. Тогда тот, пристально смотря, продолжает:

— В недрах этой планеты миллионы тонн кристаллического углерода (выражение лица доктора начинает меняться). Вы, ввиду своей профессии, даже понятия не имеете, сколько это энергии… и денег. Конечно, мы не изверги, большую половину населения ликвидируем гуманно — быстро и без мучений. Но на шахтах нужны рабочие руки… — Капитан вновь начинает впадать в размышления. — Ну а города, по крайней мере центральные храмы, в любом случае уничтожим. Зачем такое рабам?..

— Вы не посмеете, — повторяет доктор неуверенно. Затем берёт себя в руки и взволнованно говорит:

— Это же гениальные произведения искусства! Такая инфраструктура, организация… да нам нужно учиться у них! Если вы всё разрушите…

— И что?! — Терпение капитана заканчиваться. — Что тогда?! Какой толк от этих «произведений искусства» нам?! Империи?! Её жителям?! Им давно плевать на свои храмы, музеи, чудесные дворцы, чёртовы парки и так далее, а на чужое и подавно!.. Каждый жирдяй-гражданин хочет только лишний выходной да новый гаджет, чтобы развлекаться в рабочее время! Ну, зачем им ЭТО?! — Он трясущейся от негодования рукой указывает на изображение прекрасного города. — А мы, гвардейцы, ищем эти грёбаные планеты, богатые алмазами, чтобы один из многотриллиардного населения придурков смог вставить кусочек в свой гаджет и радоваться идиотским картинкам! Да ещё эти полоумные цивилизации… не каждая согласна быть порабощённой!..

— Но они же безоружны… — совсем уже тихо и с какой-то надеждой проговаривает доктор. — Да и вообще: если вы так ненавидите своих потенциальных клиентов — жителей Империи, то зачем работаете здесь?..

Капитан тяжело дышит, смотрит исподлобья.

— Вы непробиваемый идиот, — констатирует он и, прислонив палец к уху, говорит: — Давайте, ребята, по байкам. Веселье начинается.

— Кевин! — говорит доктор, шагая вслед за капитаном по коридору каюты. — Я лечу с вами!

— Это ещё зачем? — спрашивает тот, не оборачиваясь.

— Эм… мне нужно собрать образцы! — выдаёт биосферолог, немного помявшись.

— С этим может прекрасно справиться автоматический дрон, — говорит капитан, заходя в транспортный отсек.

— Но… вы оставите меня одного на штурмовом корабле? — Доктор хватает собеседника за плечо, отчего тот оборачивается, скинув руку. — Учтите — я за себя не ручаюсь!

— Илван, да что вы тут можете сделать?.. — Капитан с презрением смотрит на вспотевшего учёного, нервно потирающего руки. — Какой же вы кретин… Хорошо, будете заменять штурмана на моём челноке… чёрт…

Глаза доктора начинают округляться, рот открывается, из него вырывается судорожное: «Спасибо!.. Спасибо!..»

— Да подавись, идиот, — бурчит капитан, забираясь в кабину челнока.

Биосферолог, не дожидаясь приглашения, тут же оказывается в кресле штурмана. Неожиданно за спиной раздаётся знакомый хриплый бас:

— А этого хлыща зачем?

— Напросился, — нервно отвечает капитан бугаю, жестами отдавая команды системе челнока. — Хрен когда ещё возьму на борт учёную обезьяну… Так, ребята! — Он прикладывает палец к уху. — Байкам полный ход! Следовать указанным точкам! Выполнять все инструкции! Штурмовик, Система: автопилот! Взять орбиту для ведения огня!..

Трёхместный челнок выпадает из космического корабля вслед за колонной байков и входит в атмосферу.

— Перчатки и шлем включите, — советует бугай, постучав пальцем по макушке доктора. Тот озирается и видит, что оба «товарища» уже в полном обмундировании, тут же начинает шарить по груди, ища нужную кнопку. В итоге бугай сам жмёт на запястья и воротник биосферолога. Скафандр, наконец, герметизируется.

Челнок летит над океаном. Прямоугольный корпус отражается от синеватой глади. Вдруг что-то начинает выпрыгивать из воды и падать обратно, поднимая фонтаны брызг. Целая стая огромных чёрных существ торпедовидной формы будто бы гонится за челноком.

— Очень большие рыбы, — говорит биосферолог — теперь он не выпускает из рук записывающее устройство. — Длина… от двадцати до тридцати метров. Почему же они такие крупные при малом содержании кислорода в атмосфере? Нужно будет посмотреть данные химического состава воды…

Неожиданно океан кончается и снизу начинает проноситься зелёный ковёр.

«Странно, — думает доктор, — как эта цивилизация смогла возвести такие огромные города, но в то же время сохранить леса по всей планете? Просто удивительно…»

На горизонте вырастает золотая «гора». И тут биосферолог решается.

— Здесь! — вскрикивает он, — Прошу, Кевин! Остановите челнок!

Капитан, закатив глаза, замедляет ход.

— Ну что вам ещё нужно, Илван? Я же говорил: данные обо всех организмах уже собраны. Вообще не понимаю, зачем ваш Институт так настаивал на присутствии учёных в экспедициях…

— Понимать — это дело науки, — с наигранной важностью говорит доктор. — Ваше дело — высадить меня здесь и немедленно!..

В глазах капитана загорается гневный огонь. Он уже готов вышвырнуть этого недоумка на макушки деревьев.

— Капитан, — раздаётся голос бугая из-за спины, — я схожу с ним. Мы быстро.

— А ты-то что?.. — Кевин резко оборачивается и, встретившись со взглядом бойца, говорит: — А-а, чёрт с вами. Всё равно этой планете конец. Даю десять минут. Собирайте свои… образцы.

Стекло поднимается, и в кабину врываются звуки живого леса: шелест миллиардов деревьев, клёкот неизвестных птиц, вскрики невиданных животных.

— Давай. — Бугай стучит доктора по плечу, показывает вниз.

— Но тут же не меньше ста метров!..

Тогда боец хватает биосферолога под мышки и вываливается из челнока.

Весь полёт длится всего несколько секунд, но за это время доктор успевает вспомнить всю свою жизнь: как ребёнком бегал за робокотом по коридорам небоскрёба, как учился в виртуальной школе-интернате и затем в институте планетологии, как встретил жену, как писал докторскую…

— Да хватит орать, — толкают его в плечо. — Приземлились уже.

Действительно: они стоят на мягкой траве под кронами деревьев.

— Как… как…

— Магнитный трос, — лениво бросает бугай. — Ну? Что вы здесь хотели?

Доктор растеряно озирается.

— Образцы, — проговаривает он. — Пожалуйста, подождите здесь…

Бугай удивлённо поднимает брови, но не возражает. Взяв наизготовку большой лучемёт, он начитает бесшумно стрелять по рассевшимся на ветках крылатым существам.

Доктор отходит метров на пятьдесят. Кругом — толстые и гладкие стволы высоких деревьев. Они стоят довольно редко, но кроны всё равно переплетаются. От этого лучи светила проникают лишь сквозь редкие щели, разгоняя густую тень. Ярко-зелёная трава пружинит под ногами, сразу же поднимается за спиной, так что тропинки нет. В беспорядочно разбросанных кустарниках постоянно кто-то шуршит, порой раздаётся ворчание неизвестного животного.

«Слишком далеко от города, — с досадой думает доктор. — Надеюсь, жители хоть иногда забредают сюда…»

Неожиданно над головой раздаётся треск. Биосферолог смотрит вверх и видит пять или шесть маленьких голых существ, похожих на земных мартышек. Они, по-видимому, первыми заметили пришельца. Совершенно без страха одно за другим соскакивают на землю, с интересом разглядывая доктора. Существа в точности такие же, каких Илван и капитан видели в городе в момент трансляции. Жёлтая кожа, рост около метра, гуманоидное телосложение. На руках и ногах по три пальца, один противопоставлен. Лицо… как у младенца.

Неожиданно они начинают переговариваться. Язык похож на журчание воды, на клёкот птиц в земном саду. Существа показывают на пришельца, качают головой, кивают, пожимают плечами.

От вида живых гуманоидов доктор забывает обо всём. В голове вертится ураган мыслей, из которого сложно вычленить хоть одну внятную.

Вдруг будто током прошибает, и биосферолог включает видеосъёмку на записывающем устройстве.

— Они раз… разумны, — шепчет доктор, заикаясь. — Они творят, они строят города-храмы, они такие же, как мы…

Багровый луч проносится мимо, врезается в грудь одного из существ. Тот падает, раскинув руки. Сквозь кожу проступают ветки вен, застывают на удивлённом детском лице.

— Да вы что?! — кричит доктор на подходящего бугая. Тут оба замечают, что остальные существа совсем не испугались, а с удивлением смотрят на убитого друга, всё так же переговариваясь. Тогда лучемёт стреляет ещё раз, и теперь уже двое падают на траву. Оставшиеся, наконец, осознают угрожающую им опасность и длинными прыжками забираются на деревья.

— Прекратите! — кричит доктор. — Они разумны!

— И что? — Лицо бугая выражает неподдельное удивление.

И тут оружие, будто по своей воле, вздёргивается вверх, но боец его не отпускает.

— Что за?! — вскрикивает он, пытаясь тянуть лучемёт вниз.

Раздаётся хруст, и бугай с воплем падает. Оружие резко взлетает и теряется в ветвях.

— Кевин! — вопит поверженный, корчась на траве и держась за плечо. — Кевин! Возвращай нас!

Что-то дёргает за пояс, и доктор взмывает выше деревьев. Ком подступает к горлу, во рту становится горько.

Спустя мгновенье уже сидит в челноке, свесившись через борт и избавляясь от содержимого желудка.

— Ранен? — взволновано спрашивает капитан бугая. Тот лишь мычит, поглаживает плечо. Рука безвольно свисает.

— Они как люди, — раздаётся булькающий голос доктора.

— Всё-таки у них есть оружие, — тихо проговаривает капитан, как бы подтверждая свои мысли, а затем торжественно: — Ну-с! Начнём!

Он щёлкает пальцами. Толстый багровый луч с неба ударяет прямо в макушку города-храма, который возвышается над лесом впереди. Гениальное произведение искусства, история, жизнь, будущее этой цивилизации разлетаются в прах. Через некоторое время звучит оглушительный взрыв. Волна ударяет по челноку, заставляет его колебаться.

— А-ха! Да! — кричит капитан в бешеном экстазе, щёлкает пальцами обеих рук.

Через минуту доносится эхо сначала справа, а потом слева.

— Миллиарда как ни бывало! — радостно сообщает Кевин. — Кто как люди?! Они?! Да не смеши!

В космосе всё как обычно. Просто очередная планета полыхает огнём. И на борту корабля-штурмовика об этом скоро забудут.

— А-а-гр!.. — рычит бугай, лёжа на кушетке в медотсеке. Вокруг столпилась целая орава сочувствующих.

— Эй! Как тебя там поваляли?

— Мы-то думали — всё! Десятым на неделе будешь!

— Ручка болит?

— Так, — строго говорит капитан, отчего все разговоры смолкают. — Свидание окончено. Посетителям просьба покинуть палату.

Со смешками и хихиканьем бойцы удаляются в каюту. У кушетки остаются лишь капитан и доктор.

— Кевин, — говорит биосферолог. — Не лучше, если этим займётся Система?..

— Да не боись, — по-отечески нежно говорит капитан, снимая с бугая бронекостюм. — Мне не впервой кости чинить.

Некоторое время «хирург» осматривает руку.

— Кевин, — вновь говорит доктор. — Возвращаясь к нашему недавнему разговору: не всё так плохо, как вам кажется. Я знаю много молодых людей в институте, которые ставят превыше всего науку, совершенно не задумываясь о развлечениях…

Капитан смеётся, всё ещё осматривая опухшее плечо.

— А вы выйдите из своей лаборатории в любое другое культурное учреждение и спросите первого встречного… Да многие даже не знают, на какой планете по счёту от родной звезды живут, не то что каждую по порядку и поимённо!..

Бугай неожиданно вскрикивает.

— Может всё-таки доверить раны Системе? — с сомнением говорит доктор.

— Ничего. — Капитан надавливает, пациент мучительно мычит. — Пока неграмотный народ Империи развлекается, (вновь вскрик) важным для нас (хруст) является искусство вручную вправлять суставы раненым бойцам.

Бугай тяжело дышит, поднимает больную руку, шевелит пальцами.

Доктор качает головой, топчется в нерешительности и всё-таки выходит в каюту. Под пристальными взглядами усевшись на своё место, включает видеозапись, сделанную на планете. Шестеро туземцев с лицами невинных младенцев смотрят, улыбаясь, показывают пальцем, что-то говорят. Это такие когда-то воздвигли удивительные сооружения?..

«Нет, — думает доктор. — Они не как люди. Они лучше. Были лучше…»

Кирилл Русов, август 2014