Пробка на Ленинградке рассосалась, и серебристый новенький «Гольф» вскоре домчал Лену до нужного поворота. После съезда с шоссе воздух сразу стал совсем другим, вкусным, чистым. Воздухом еловых лесов из детства. Пара километров, и девушка окажется в городке, где родилась и выросла.

Вот она и дома. Родители суетятся, радуются. Нечасто теперь им приходится видеть свою девочку. Дочь очень много работает, но и результаты есть, ещё какие результаты. К двадцати семи годам у неё маленькая, но своя квартирка в Москве, новый автомобиль. Всё куплено на честно заработанные. Должность ответственная и высокооплачиваемая. Времени свободного только мало. Выходные случаются один-два раза в месяц, отпуск... Лена уже точно не помнит, когда была в отпуске.

В этот раз она приехала в субботу с самого утра. Хотелось побыть дома подольше. Запомнить, что да как. Когда им ещё придётся увидеться. «Опять эти мысли», — Лена напряглась, но тут же стряхнула с себя неприятное ощущение, которое появлялось всё чаще. Она пока не могла определить для себя, что означает этот холодок где-то в солнечном сплетении. Девушка просто замирала на секунду, в голову успевала залезть очередная мысль о скором конце всего, но тут же мир продолжал движение, и Лена облегчённо забывала о предчувствии на какое-то время.

Семья обедала. За маленьким столом места как раз хватало для трёх человек. Мама постаралась, приготовила любимые Леной салат, суп с фрикадельками, яблочный пирог. Отец сосредоточенно ел. Мама подкладывала долгожданной гостье добавку и расспрашивала:

— Ну как ты, доченька? Расскажи, что нового.

— Да всё как обычно, мам. Работа, работа и ещё раз работа. Новый проект в понедельник стартует. На неделю в Прагу на переговоры полечу, а потом месяца два безвылазно в офисе буду вкалывать.

— Ты себя совсем не жалеешь. Ты иногда хоть с друзьями, с подругами институтскими встречаешься?

— Да некогда, мам. Ну а вы как тут?

— Да как... Только тебя и ждём. А так тоже работа, дом.

После обеда Лена вручила родителям конверт с деньгами. В этот раз положила побольше, «Когда ещё приеду...»

— Пойду прогуляюсь. Давно пешком не ходила, — сказала девушка, надевая ветровку.

— Позвони Ире Семёновой, Маше, они здесь. Поболтаете.

— Нет, я сама. Хочу просто спокойно пройтись.

Кленовая аллея, под ногами шуршат жёлтые листья. Любимые джинсы, кроссовки. Жаль, так редко можно их надеть. На работу только в костюме и на каблуках. «Интересно, сколько раз я тут бежала в школу? Как хорошо было! Всё впереди, целый мир. И как же это было давно. Ещё до того...» Стоп. Опять. «Ещё до чего? До чего?!» Нет, сознание пока хранило что-то под надёжным замком, заставляя Лену лишь вздрагивать. «Что-то случилось, и после этого всё пошло по-другому. Если бы вспомнить...» Она дошла до набережной, побрела по бетонным плитам. С каждым годом всё больше травы прорастало сквозь стыки. Природа брала своё.

Навстречу Лене прошёл молодой человек. Он смотрел куда-то вверх, близоруко щурился и улыбался. Девушка посмотрела в ту сторону, но ничего не увидела. Парень уже ушёл, и тут Лена вспомнила, что его зовут Влад, он старше года на три и раньше жил в их дворе. А гулял в компании с Валькой.

Вокруг Вальки всегда была огромная толпа. Они лазали по округе, делали тарзанки над канавой за домом, ругались матом. Лена их опасалась. Если вдруг на пути видела эту команду, всегда обходила их другой дорогой. Лена с подружками долго спорили, кто Валька, мальчик или девочка. Всегда в штанах, короткая стрижка, вокруг только мальчишки. Имя, конечно, могло быть и женское. Сомнения развеяла Даша из соседнего дома. Оказалось, главой маленькой банды всё-таки была девочка. Она училась в седьмом классе, а Лена с подружками были в третьем. «В школе она носит девчачью форму. И туфли», — сказала Даша. Кто-то возразил, что в седьмом классе уже должна быть грудь, а у Вальки её не видно. «А в блузке заметно», — парировала Даша. После этого разговора подружки стали ещё больше опасаться семиклассницу. А потом что-то случилось, и Лена перестала бояться вообще. Люди стали вести себя с ней так, как ей того хотелось. Пугающая компания не попадалась на глаза, в школе учителя ставили пятёрки.

— Если сегодня я не вспомню, то мне конец, — вслух сказала Лена.

— Что? — ответил кто-то сзади.

Лена вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял лохматый парень в потёртых джинсах. Эту открытую заразительную улыбку девушка сразу узнала. С Кириллом они когда-то учились в одном классе, дружили. А после школы судьба раскидала их в разные стороны. Лена была очень рада встретить Кирилла. Только откуда он взялся?! Пару минут назад, когда девушка оборачивалась вслед Владу, никого больше на всей набережной не было.

— Кирилл! Привет. Мне казалось, тут нет никого. Я тебя не заметила.

— Привет, Лена. А я умею быть невидимкой.

— Да уж...

— Серьёзно. Ты не помнишь?

— Что не помню? В смысле да, не помню. Но я сама с собой говорила о другом. Кое-что из детства вспомнить никак не могу.

— Я так и знал. Значит, первое желание потратил не впустую.

Холодок в груди заставил Лену остановиться. Именно то, что она не могла вспомнить, сейчас ей скажет Кирилл. Она точно знала. Как будто поймала непослушную ниточку, и стоит дёрнуть за неё, как весь клубок мгновенно размотается. Молодые люди замерли друг напротив друга посреди дорожки на набережной, и Кирилл начал рассказывать:

— Сиреневый человек. Вспомни. Мы с тобой в походе в третьем классе пошли к ручью за водой. И там был куст сирени, мы стали искать цветки с пятью лепестками, чтоб загадать желание. И вдруг из-за куста вышел старичок в шляпе. На полях были выложены ветки сирени. Он сказал, что нам повезло. Такое бывает раз в сто лет.

— И он дал нам по три цветка с пятью лепестками, — прошептала Лена.

— Вспомнила? — улыбнулся Кирилл.

— Начинаю вспоминать. Расскажи дальше, а то пока воспоминания как сон.

— Сиреневый человек сказал, что мы можем загадать по три желания. Один цветок — одно желание. Загадывать дополнительные цветки нельзя. Загадывать что-то не о себе нельзя. И ещё он сказал, что мы постепенно забудем обо всём, если об этом не говорить. А если хотим помнить, на это надо потратить одно желание. И я сразу так и сделал. Ещё Сиреневый человек сказал, что если решим всё отменить, тоже надо потратить одно желание. Но он сказал, что тут пятьдесят на пятьдесят. Либо сбудется, либо погибнешь.

— Как в «Полёте Навигатора».

— Да, я именно это и сказал, когда мы с тобой возвращались в лагерь. А куст этот исчез, как будто и не было его там. Да и откуда ему взяться в хвойном лесу!

— Так всё и было. Кирилл, спасибо тебе. Я вспомнила.

Они повернули обратно и пошли по дорожке, обсуждая подробности давнего приключения. Кирилл два оставшихся желания истратил ещё в детстве: загадал увидеть летающую тарелку и умение становиться невидимым. Он всегда казался Лене каким-то удивительно лёгким человеком, подвластным сиюминутным желаниям.

— Ты молодец, что израсходовал желание, чтобы помнить. Странно, что я сама этого не сделала. А ещё считала себя такой рассудительной.

— Ты знаешь, Лен, мне иногда кажется, что это всё я сам и придумал. Шатаюсь по городку невидимкой. Развлекаюсь, как в детстве, — на секунду Кирилл перестал улыбаться. — И помню всю эту историю, и не верю в неё до конца, — он грустно усмехнулся.

— Кирилл, но я теперь тоже помню.

— Ты приезжай почаще. И извини, что я за тобой невидимый шёл. Увидел тебя, воспоминания накрыли, и сам себе не поверил. Снова.

— Я совсем не сержусь. Даже наоборот, — девушка улыбнулась Кириллу, и получила в ответ его нормальную, открытую и добрую улыбку.

Они шли к дому Лены по кленовой аллее. Девушка рассказала, что она в детстве загадала научиться входить в других людей, в их тела, и управлять ими. Лена была маленькой, умной и вечно чем-то напуганной девочкой. Желание, которое она загадала, должно было побороть её страхи. Ведь она сможет подчинить себе любого. Бояться и слушаться будут её. Первый раз она проделала это с Валькой. Лена стояла у окна и смотрела в окна дома напротив. На первом этаже промелькнула маленькая разбойница из седьмого класса. Лена перенеслась через двор и оказалась в чужом теле. Это было странно, мягко говоря. Семиклассница была огромная, у неё в самом деле была грудь, а из-за двери на неё орала мать. Лена растерялась и хотела перенестись обратно, но потом решила оставить метку. Подошла к столу и написала на обложке тетради: «КУ-КУ!»

Кирилл засмеялся:

— Ну у тебя и фантазия! А она-то что чувствовала в это время?

— Не знаю. Я перенеслась обратно и начала пробовать других людей. Разошлась тогда не на шутку. Это был день торжества. Страхи остались в прошлом. И я пошла по жизни напролом. А Вальку я потом видела всего один раз. Мы встретились глазами, но она отвела взгляд. Может, помнила, может, думала, что ей приснилось. Но больше мне она не попадалась. Наверное, сторонилась меня.

— А сейчас используешь это умение?

— Постоянно. Я ставила «отл.» в зачётку руками преподов, я получила оклад всего на тысячу рублей меньше, чем у шефа, я... Да я всю жизнь прожила обманом...

— Лен, да ладно... А второе желание?

— Я загадала, чтобы папа бросил пить. Забыла, что загадывать не о себе, не для себя нельзя. И один цветок потратила зря. Я так этого хотела, что и потом загадывала это желание на день рождения, когда задувала свечи, на Новый год. Десять лет подряд.

— А он?

— Пьёт до сих пор. Но мне уже неважно. А сначала и умение управлять пыталась к нему применить. Но не тут-то было. Я могла убрать его руку от бутылки, но когда возвращалась в своё тело, он всё равно напивался.

— А третье желание?

— Я про него забыла. Кирилл, если б не наша встреча, ведь и не вспомнила бы. А теперь обязательно загадаю.

— Расскажешь потом?

— Если сбудется.

Они как раз дошли до Лениного дома, попрощались. Договорились встречаться каждый раз, как девушка будет в городке. Она открыла дверь, сняла куртку и кроссовки. Отец уже был пьян. Мама смотрела на Лену виновато.

В своей комнате девушка отодвинула кровать, подняла расшатанную паркетину и достала из дыры стеклянный пузырёк из-под зелёнки. Внутри лежал цветок сирени с пятью лепестками. Он не то, что не рассыпался в прах, даже не завял за столько лет.

Только не передумать! Пятьдесят на пятьдесят. Либо сбудется, либо погибнешь. «Я и так погибну. Живу неправильно и уже не могу иначе. Каждое дело, сделанное чужими руками, с виду идёт мне на пользу, но внутренне связывает меня. Мне всё тяжелее. Не хочу. Это волшебство убивает», — Лена сидела на полу с открытым пузырьком в руке, с болью и вновь накатившим страхом смотрела на заветный цветок. «Я хочу отменить загаданные желания. Я хочу жить своей жизнью», — в груди стало тепло, она вытряхнула цветок на ладонь и поскорее, чтобы не передумать, съела его.

— Ленок, тут фильм классный идёт! — крикнул папа.

Девушка выглянула из комнаты. Родители сидели перед телевизором, начинался какой-то фильм. Отец был трезвый. Лена прошла на кухню, заглянула в шкафчик, где обычно стояла водка, в холодильник, даже в мусорное ведро. Бутылок не было. И страха в душе у Лены тоже.

— Сейчас, — крикнула родителям.

Прошла обратно в комнату, поглядела на себя в зеркало. Да, это она. Только вместо салонной модной стрижки обычная коса. Выглянула в окно, никакого «Гольфа» не было. Пузырька из-под зелёнки на полу тоже не наблюдалось. Постепенно появлялась новая память.

Лена прошла к телевизору, спросила:

— Мне послезавтра на работу к двум?

— Да, как обычно по понедельникам. Ты же поменялась с Ольгой Ивановной.

— Поменялась?

— Ну да, у тебя будут вторые смены в этом месяце. Работа мечты, — улыбнулась мама.

— С детства мечтала работать в библиотеке.

— И мы рады, что ты в Москве не осталась, а вернулась после института к нам.

В понедельник девушка помнила всё: и свою настоящую жизнь, и ту, что была до субботнего желания. Это было странно, но здорово. Пожалуй, впервые в жизни Лена была счастлива.

В библиотеку зашёл Кирилл. Всё такой же лохматый, но взгляд почему-то потухший. Девушка решила поделиться с ним радостью:

— Знаешь, что я загадала?

— Ты о чём?

— Помнишь, мы позавчера с тобой говорили?

— Я в субботу весь день дома был.

— Сиреневый человек. Вспомни. Я отменила желание.

— Что?! Ты откуда знаешь про него? Ты тогда подсматривала?

— Я ходила с тобой за водой...

— Я ходил один. Ты отказалась и осталась в лагере.