Выбравшись из мрачного подземного хода, Мариселина остановилась и зажмурилась. В зарослях ивняка на берегу канала её никто не мог заметить, а глазам нужно было время, чтобы привыкнуть к яркому солнечному свету.  

Мари приложила пальцы к глазам и слегка потёрла веки. После этого она отряхнула пыль с одежды. Подземным ходом давно не пользовались. Вряд ли кто-то кроме отцов первого поколения знал, зачем строились тоннели под каналами. Из книг Мариселина знала, что Тилиар основали в дельте реки Этель ещё во времена первой степной войны. Подземные ходы соединяли крепость с соседними островами. Но даже после победы, когда кочевников оттеснили далеко на восток, а Тилиар стал столицей Рубинового королевства эльфов, строительство подземных ходов не прекращалось. Может быть, тоннели берегли на случай новой войны, но пока в землях эльфов царят мир и согласие, а сеть подземных ходов используется как арена для мальчишеских игр.  

Этот ход привёл Мари на восточный остров, где располагались поместья аристократов. Живущие здесь эльфы предпочитали пользоваться мостом, расположенным в полумиле к северу. Именно таким путём пойдёт Альтеран – наставник Мариселины, обучающий её магии крови. Девушка выбрала короткий путь, чтобы опередить учителя. В запасе у неё было ещё около получаса.  

Юная эльфина осторожно осмотрелась. На аллее, идущей вдоль канала, никого не было. Скользнув через тропинку невесомой тенью, девушка очутилась в парке, окружающем резиденцию Ордена Крови. Вход в поместье находился с другой стороны парка, но её визит был, мягко говоря, неофициальным, и сообщать о нём Мари не собиралась.  

Легко и почти бесшумно девушка побежала через парк, укрываясь за деревьями. Вряд ли здесь кто-то был, но мастер Ванимер научил Мари никогда не терять осторожности.  

Внезапно дорогу преградили непроходимые заросли куста-стража. Там, где раньше рос невысокий шиповник, возникла неприступная стена из плотно переплетённых ветвей. Колючки заострились и стали втрое длиннее обычного.  

Мариселина остановилась перед неожиданной преградой. Ей и в голову не могло прийти, что мирный учитель магии может чего-то бояться в столице королевства. Альтеран был наследным герцогом – младшим сыном главы Ордена Крови. Однако, выбрав должность учителя магии, он отстранился от политических интриг, потому личных врагов у Альтерана не было. О том, что в столице можно опасаться воров, Мари даже не вспомнила. Королевская стража великолепно знала своё дело.  

"Учитель заранее знал, что кто-то попытается проникнуть в поместье, и принял меры, – решила девушка. – Или эта ловушка заготовлена для меня одной?"  

Утром наставник, как бы ненароком, проговорился о первом за многие годы пробуждении Лунного Зеркала. Теперь Мари понимала, что его обмолвка была приманкой для её любопытства, на которую она так легко попалась.  

Эльфина в сердцах топнула, злясь на учителя, который мало того, что устроил ей неожиданный опрос по магии истинных имён, так ещё и мимоходом спровоцировал на испытание колючей изгородью. Мариселина решила, что теперь она просто обязана добраться до Лунного Зеркала. Не зря же она всё утро отвечала на вопросы об истинных именах деревьев и трав Рубинового Королевства, причём отвечала безошибочно. Сейчас она снова докажет Альтерану, что способна преодолеть любые трудности.  

Мариселина ещё не думала, о чём она спросит Зеркало Истины? Запретный артефакт был вызовом. А Мари привыкла принимать вызовы, её научил этому мастер Ванимер – наставник рукопашного боя.  

Эльфина осмотрела плотный колючий забор. Он был слишком высок, чтобы перебраться через него без помощи магии. На то, чтобы обернуться птицей и обратно, не было времени, а взглянуть в Лунное Зеркало можно только в своём истинном облике и назвав своё истинное имя.  

"Сила имени? – Мари задумалась. – Наставник мог дать мне подсказку этим бессмысленным опросом. Зная имя человека или предмета, можно им управлять".  

– Точно! – воскликнула эльфина, вспомнив тайное магическое имя страж-куста. – Aum-lutes!  

Куст шевельнулся, словно откликаясь на зов.  

Мари решила зачаровать часть стены, превратить её обратно в шиповник. Обычно сторожевые чары направлены против тех, кто замыслил недоброе. Чтобы снять заклятие, достаточно убедить страж-куст, что ты не причинишь вреда тому, кого он оберегает. Для этого нужно попросить кустарник впустить тебя в сад, попросить всем сердцем, абсолютно искренне. Если твои намерения действительно добры, страж пропустит тебя. Мари не желала зла своему учителю, просто хотела его проучить, доказать, что способна выдержать любые испытания.  

Эльфина сосредоточилась и начертала в воздухе руны тайного имени страж-куста. За её пальцем тянулась тусклая светящаяся полоса. Сначала в воздухе повисла округлая закорючка "aum" – защитник, затем возник угловатый "lut" – куст с шипами, и уточняющий двойной штрих "es" –цветущий. Потом Мари открыла свои мысли, показывая, что в них нет зла. В лицо девушки будто плеснуло тёплой водой. Магия, зачаровавшая куст, не ограничилась мыслями девушки, она проникла в её душу, в самые дальние уголки. Через миг поток иссяк.  

Мариселина прикоснулась к своему лицу. Магическое прощупывание не было чем-то неприятным, скорее наоборот, вот только она не была готова к такой глубине проникновения в свою душу.  

Вдруг девушка заметила, что шипы стали уменьшаться, а ветви расправляться и укорачиваться. Не прошло и минуты, как непроходимые заросли сменились низким и почти не колючим шиповником. Кое-где даже стали набухать бледно-розовые бутоны.  

Чуть поколебавшись, Мариселина вошла в сад и на всякий случай огляделась. Она знала, что наставник жил в одиночестве, но сейчас это показалось ей странным. Альтеран, хоть и принадлежал к тому же поколению, что она сама, но был все-таки заметно старше. Альтеран был талантливым магом, одним из лучших. Если бы он нашёл себе спутницу жизни и прошёл вторую ступень инициации, давно мог получить право на поединок за престол Герцога Крови, который он, несомненно, мог выиграть.  

Мариселина не понимала самоотречения Альтерана. Единственным объяснением она считала холодное сердце учителя. Он не мог никого полюбить и вообще был почти не способен на эмоции. За годы учёбы Мари ни разу не слышала от него похвалы. Альтеран лишь требовал, чтобы ученица знала всё больше и больше, постоянно устраивал ей проверки и испытания.  

"Зачем нужны травы, имена, руны? – думала эльфина. – Разве я стану лучше или счастливее, запомнив их все? Простое одобрение наставника сделало бы меня счастливее, чем знание сотни новых терминов. Мастер Ванимер всегда хвалит меня, когда я осваиваю новые приёмы во владении копьём. Разве сложно Альтерану сделать то же самое?"  

Размышляя так, Мариселина вышла к небольшой тенистой беседке. В ней, укрытый плотной тёмно-алой материей, стоял какой-то высокий предмет. Мари узнала знамя Ордена Крови. На нём был изображён с герб Ордена – дерево, растущее из огня.  

"Вот оно. Лунное Зеркало", – поняла девушка.  

Даже через ткань ощущалось биение магии могучего артефакта. В незапамятные времена его создал отец первого поколения эльфов крови. Тогда ещё магия не делилась на разные школы, потому в артефакте чувствовалась не только мощь живой крови, но и сила света. Было что-то и от магии тьмы, но её Мариселина не узнала. Силы тьмы были под запретом с эпохи последней эльфийской войны.  

Мариселина протянула руку, чтобы убрать знамя, но остановилась. Её немного смущало, что Зеркало укрыто, но главным было не это. Мари хотела найти Зеркало, но ещё не думала, о чём его спросит. Насколько она знала, чем ярче свет вокруг Зеркала, тем точнее оно в своих предсказаниях. Значит сейчас, в безоблачный весенний полдень, оно раскроет самые заветные тайны. Её вопрос должен быть достоин силы Зеркала.  

Первой мыслью было спросить о своей судьбе, но эльфина вспомнила, что Лунное Зеркало отвечает только на конкретные вопросы. Вопрос нужно было подготовить заранее, ведь общение с Зеркалом Истины – очень ответственное занятие, достойное лишь монархов и самых сильных магов. Она же примчалась сюда просто из любопытства и желания утереть нос учителю.  

Мелькнула мысль: "Может просто уйти?". Мари быстро прогнала её. Не для того она бежала через половину города. Не для того изливала душу какому-то заколдованному кусту, открывая проход в стене. Она должна получить ответ от Зеркала. Вот только какой ответ ей нужен? На какой важный вопрос можно получить однозначный ответ?  

"Любовь, – поняла вдруг девушка. – Нужно спросить о том, кто любит меня больше всего на свете, для кого я составляю смысл существования? Может быть, это мастер Ванимер? Хотя красивые мечи он, должно быть, любит больше, чем свою лучшую ученицу. Или же это кто-то из других учеников, моих ровесников?"  

Общественное положение Мариселины создавало определённую дистанцию между ней и сверстниками, но они всё же общались.  

Мари ещё не думала о том, кого она любит сама, ей было всего семнадцать. Она знала, что придёт время, и любовь сама найдёт её. Загадав желание узнать имя того, кто любит её самой сильной любовью на свете, увидеть и понять его чувства, Мари сдёрнула с Зеркала алое знамя.  

Воздух наполнился пылью, видимо ткань не снимали очень давно. Зеркало было абсолютно белым и как бы светилось изнутри. Яркость свечения постепенно нарастала. Когда стало больно смотреть, Мариселина мысленно произнесла своё истинное имя и открыла своё самое заветное желание.  

Зеркало затуманилось. Через секунду в нём появилось лицо Альтерана, человека, казалось бы, лишённого сердца. Он стоял рядом с красивой темноволосой девушкой, выводившей на пергаменте сложнейшую руну. Мари не сразу узнала себя, но, узнав, вспомнила время и место. Это произошло вчера на уроке каллиграфии. Она так увлеклась выводом руны вопрошания жизни, что не замечала ничего вокруг. Вдруг строгость исчезла с лица наставника, как бумажная маска, брошенная в огонь. Альтеран смотрел на девушку с нескрываемым обожанием и трепетом. Он восхищался её успехами и переживал из-за неудач.  

Мариселина не знала, что показывает Зеркало – лицо наставника или же самую его душу. Девушка помнила, что произошло дальше. Она вывела третий боковой штрих последней руны заклинания и обернулась, ища одобрения. Лицо Альтерана почти мгновенно переменилось, он начал указывать на неточности в написании руны. Главной ошибкой было то, что верхний штрих был выведен в неверном направлении. Тогда Мари сильно расстроилась, но сейчас она просила Зеркало показать ей другие такие моменты, умоляла дать ей почувствовать любовь наставника, но Зеркало затуманилось и почернело.  

Мари запоздало вспомнила, что Зеркало потому и называют Лунным, что оно не переносит солнечного света. Оно говорит абсолютную правду, после чего надолго замолкает, причем, чем глубже упрятана раскрытая им тайна, тем дольше продлиться молчание. В следующий раз оно может заговорить лишь спустя два или три десятилетия. А ведь утром учитель говорил Мари, что первым в Зеркало должен посмотреть её отец. Король должен знать об опасностях, грозящих государству.  

"Что я наделала?" – спохватилась Мариселина.  

Неподалёку хлопнула калитка, это учитель вернулся в свой дом. Мари бросилась через сад и, забыв про всякую осторожность, прыгнула через страж-куст. Её заклинание успело ослабеть. Девушка сильно расцарапала руки о подросшие колючки. Из глаз брызнули слёзы, не столько от боли, сколько от стыда и обиды на себя саму. Мари хотелось убежать, спрятаться туда, где её никто и никогда не найдёт. И она бежала, не пытаясь даже унять боль от царапин. Пусть болят руки, лишь бы не было так больно и обидно внутри.  

***  

Вечером Мариселина ждала серьёзного разговора с отцом. Она была готова к любому наказанию, но его не последовало. Измаявшись в ожидании, она уснула.  

***  

На следующий день наставник Альтеран долго не появлялся на занятиях. Мариселина решила узнать причину у мастера Ванимера, хорошего друга её наставника.  

Учитель полукровка следил за разминкой мальчишек из младшей группы. Когда Мари отозвала его в сторону, весёлый и известный своим остроумием Ванимер помрачнел. За много лет она впервые видела его в таком состоянии.  

– Утром Альтеран сел на галеру и отправился на юг, за Хвалынское море. – Мастер полуэльф, едва ли не впервые говорил с Мари настолько серьёзно. – Он добровольно ушёл в изгнание. Говорят, это из-за того, что он пренебрёг правом короля и использовал в своих целях Зеркало Истины. Использовал без остатка. Понимаешь?  

Мариселина медленно кивнула.  

– Но ведь это же … – эльфина чуть не проговорилась, но вдруг замолчала, поняв смысл поступка наставника. Девушка сглотнула. Ком в горле мешал дышать, но она всё же договорила. – Это же преступление.  

– Он сам выбрал себе наказание, – сказал Ванимер. – Я не собираюсь оправдывать Альтерана, но, вероятно, у него были веские причины заглянуть в Зеркало.  

Мастер Ванимер посмотрел на девушку с грустью и, как ей показалось, с укором. Мари не стала больше расспрашивать учителя. Она ушла с чувством, будто только что совершила величайшую ошибку в своей жизни.  

***  

Эльфина сидела одна в пустом классе. Её терзали невообразимо сложные вопросы, но наставника, способного объяснить, подсказать, подтолкнуть к правильному ответу, больше не было.  

"Почему он молчал? – думала Мари. – Почему ничего не сказал, пусть даже на прощание? Почему бросил меня именно сейчас?"  

У Мариселины было слишком много вопросов. Ради чего потомственный хранитель Зеркала Истины готов был пожертвовать главным достоянием Ордена? Зачем подтолкнул ученицу к попытке заглянуть в Зеркало?  

Скоро Мари поняла, что отныне ей самой придётся искать ответы. Она вышла из класса и села на скамейку подле солнечных часов. К тому времени, как тень от стрелки приблизилась к отметке полудня, Мариселина смогла собрать воедино разрозненные фрагменты мозаики.  

Вся эта история с Зеркалом была разыграна наставником лишь для того, чтобы узнать, как к нему относится ученица. Мари должна была открыть душу страж-кусту, зачарованному Альтераном, ведь другого пути к Зеркалу Истины у неё не было. Возможно, заглянув в душу Мариселины, наставник не нашёл в ней ответной любви. Или нашёл?  

Мари не могла прочесть собственную душу. Сейчас она не понимала своих чувств, и даже Зеркало Истины, работай оно в полную силу, не помогло бы ей разобраться в себе.  

Внезапно девушка почувствовала укол чуть выше сердца. Это цветок шиповника запутался в одежде. Цветок остался, словно прощальная весточка от учителя. Веки защипало, когда Мариселина вспомнила, как колючий и неприступный страж-куст, едва прикоснувшись к её душе, превратился в безобидный шиповник с маленькими бледно-розовыми цветками.